Охота на человечность

8 апреля 2014, 15:29Духовное
Фото:

В Чехов-центре применили совершенно новый метод

Электричество чина

Очередная премьера Чехов-центра представляет собой трудновообразимую смесь гоголевского «Ревизора», психологической игры «Мафия», реалити-шоу на выживание и фильма ужасов «Пила»... Офисный триллер «Метод Гренхольма», безусловно, не похож на прежние постановки островного театра.

Его герои – четыре претендента на кресло коммерческого директора транснациональной корпорации. На что готовы соискатели? И может ли тот, кто пройдет дистанцию до конца, праздновать победу?

Еще в позапрошлом столетии Николай Васильевич Гоголь писал: «Теперь сильней завязывает драму стремление достать выгодное место, блеснуть и затмить, во что бы ни стало, другого, отмстить за пренебреженье, за насмешку. Не более ли теперь имеют электричества чин, денежный капитал, выгодная женитьба, чем любовь?». Для героев «Метода Гренхольма» тоже нет ничего важнее карьеры.

– Это такой испанский «Ревизор», в том смысле, что ревизорами здесь оказываются все, кроме одного героя, – считает редактор «Петербургского театрального журнала», критик Оксана Кушляева.

Пьеса испанского драматурга Жорди Гальсерана, написанная в 2003 году, успешно шествует по театрам всего мира. Произведение переведено на десятки языков. В 2005-м испанский режиссер Марсело Пиньейро снял по нему фильм, который получил престижную премию «Гойя» за лучший сценарий.

«Гренхольм» запал и в сердце российского зрителя. Постановки по этой пьесе идут в Москве, Петербурге и даже маленьком городке Лысьва, который к большим корпорациям и их системе отбора соискателей, казалось бы, отношения не имеет.

Выхода нет

«Метод Гренхольма» по жанру – черная комедия, а по форме – почти классицизм. Три единства – времени, места и действия – здесь соблюдены.

На Сахалине произведение испанского драматурга поставил молодой московский режиссер Александр Созонов. (Кстати, по первому образованию он – менеджер, потому не понаслышке знаком с корпоративными правилами.)

В Чехов-центре «Метод» поставили на малой сцене, решив сыграть с публикой в небольшую игру. Минуя ресепшен транснациональной корпорации «DEKIA», зритель попадает в зал собеседований. В декорациях безлико-стильного, идеального до зубовного скрежета офиса на протяжении более чем двух часов разворачивается действо. Покинуть помещение означает отказаться от должности.

– Мы хотели замкнуть павильон и найти нужную степень достоверности и условности. Хотелось рассказать на уровне физических ощущений о невозможности выйти, – рассказывает главный художник Чехов-центра Арсений Радьков.

В центре – длинный стеклянный стол, стулья. Тишину нарушает размеренное тиканье часов, показывающих время в разных уголках земного шара. Геометричный интерьер помещения в красно-черных тонах разбавляют деревца в кадках. Офисный хай-тек – ничего лишнего.

Видеоэффекты рисуют за окном небоскреба реальную жизнь – погожий денек, неспешно плывущие по ясному небу облака, кипящий котел мегаполиса.

Вверх – по отвесной стене карьеры

В комнате переговоров, словно герои реалити-шоу, по очереди появляются кандидаты на должность коммерческого директора «DEKIA». Прямолинейный циник Фернандо Порта (Андрей Кузин), неуверенный льстец Энрике Фонт (Андрей Кошелев), железная леди Мерседес Дегас (Наталья Красилова) и нагловатый Карлос Буэно (Сергей Максимчук), к своему удивлению, узнают, что все четверо являются соискателями. Каждый из них уже прошел три собеседования и недоумевает: чего они еще могут обо мне не знать? Но корпорация приготовила для них последнее, самое изощренное испытание.

Героев ждет собеседование по методу, разработанному Исайей Гренхольмом, начальником отдела кадров центрального офиса этой фирмы в Стокгольме. Через потайной ящичек невидимое, но всеведущее начальство – этакий Большой Брат XXI столетия – выдает кандидатам задания, одно абсурднее и безжалостнее другого.

В этих играх участники должны не просто обыграть друг друга, а психически раздавить конкурентов. Цель корпорации – найти остатки человечности у кандидатов на должность и избавить от этого «балласта» их обладателей.

«Мы не ищем хорошего человека, который бы казался сукиным сыном. Мы ищем сукиного сына, который бы казался порядочным человеком», – безапелляционно заявляют в конце сотрудники фирмы. Корпоративная этика заботится только о выгоде, ей нет дела до простых человеческих ценностей.

С детективным накалом

Наблюдая за интеллектуальными баталиями, зритель все время находится в напряжении, пытаясь разобраться, кто прав, а кто виноват. Но, как становится понятно с первых минут, верить здесь нельзя никому. «Речь идет не только о том, чтобы выяснить, кто притворяется, но и о том, чтобы добиться, чтобы все остальные ошиблись, потому что если мы втроем выясним, кто лжет, ты мне скажешь, зачем было нужно это задание. Все выиграют, и что тогда?», – так витиевато герои пытаются убеждать друг друга в своей правоте.

Персонажи без конца обманывают друг друга. Сидя в зале, путаешь реальность с вымыслом, а театр – с жизнью. Повезло тем, кто не был знаком с пьесой до похода в театр. «Гренхольм» читается и смотрится как детектив. Неслабая интрига затягивает в водоворот психологической игры и держит до последних секунд.

Для начала героям сообщают, что один из них – вовсе не соискатель, а сотрудник отдела по подбору персонала в «DEKIA», и нужно разоблачить засланного казачка. Потом кандидаты, претендующие на серьезный пост, надевают колпак клоуна, цилиндр политика, берет тореро и митру епископа, воображая, что находятся на борту объятого пламенем самолета, где делят один-единственный парашют, убеждая остальных в своей исключительной важности для мира. Потом они решают, стоит ли уволить конкурентов, если один из них впал в депрессию после ухода жены, а другой – готовится к смене пола.

Даже смерть матери не является здесь веской причиной покинуть игру. Наконец, остаются двое.

Не стану раскрывать, кто вышел победителем из этой психологической бойни, и возможно ли здесь вообще победить. Думаю, эффектная концовка удивит зрителей.

Эмоция – в мысли

В «Гренхольме» нет вторых ролей. Лицедеи берут зрителя в свидетели и соучастники этой игры с неясными правилами. Спектакль путает нас в том, кто есть кто, где заканчивается вымысел и начинается реальность. Сидящие в зале чувствуют себя судьями или кандидатами на кресло.

– В традициях русской театральной школы актер играет между слов. В этой пьесе все выстраивается по-другому. Эмоция идет от смысла сказанного, идет борьба разумов, борьба интеллектов, борьба позиций, – замечает режиссер А. Созонов.

У каждого персонажа есть своя кульминационная сцена. Они выходят к микрофону и произносят эмоциональные монологи, в то время как на экране позади сцены мы видим крупные планы героев.

А. Кузин играет человека жесткого, безжалостного, идущего напролом, а в конце оказавшегося главным слабаком. Персонаж А. Кошелева поначалу кажется первым кандидатом на вылет, он не уверен в себе и не упускает случая отвесить комплимент в сторону начальства, но потом все переворачивается с ног на голову.

– Не так часто приходилось играть пьесы, где постоянно, каждую секунду я нахожусь во внутреннем напряжении, идет мыслительный процесс, все эмоции сконцентрированы на этом, – делится заслуженный артист России А. Кошелев. – Было внутреннее сопротивление даже от построения фраз, лексически это не наше. Но недаром переводчик перевел именно так, поскольку это язык той прослойки людей, которая находится на уровне пятидесятого этажа небоскреба – полубоги, полулюди, полумашины.

Единственная представительница прекрасного пола – героиня Н. Красиловой – девушка из богатой семьи, она любому даст фору по части непробиваемости и стальных нервов. И, наконец, персонаж С. Максимчука, в студенческие годы – нагловатый дамский угодник, в глубине души чувствует, что находится не в своем теле и мечтает стать… женщиной.

В сахалинской постановке появился и собственный герой – Телец в исполнении Владимира Байдалова. Он добавляет некую дьявольщинку во все происходящее. Время от времени на сцене появляются представители офисного персонала. Их играют Леонид Всеволодский, Константин Вогачев, Александр Ли и Сергей Авдиенко.

Как заметила О. Кушляева, в актерской игре пока нет «дистиллированной» выверенности и чистоты, нужна языковая работа с текстом. Но критик уверена, что сахалинские артисты смогут установить баланс между холодной европейской драматургией и русской театральной школой.

А в театральной жизни на островах «Метод Гренхольма», несомненно, стал событием. В нише качественных и умных развлечений в последнее время была пустота.

Авторы:Администратор Администратор