Ретродетектив – дорога в глубь веков

В своих романах Вячеслав Каликинский открывает тайны XIX столетия

Интриги и заговоры, авантюры и приключения… На страницах романов Вячеслава Каликинского вымысел нужен лишь для того, чтобы ярче оттенить историческую правду. Да и сама жизнь порой выдает такие крутые повороты, что нарочно не придумаешь, уверен писатель.

– Вячеслав Александрович, ваша карьера как нельзя лучше доказывает, что журналистика может быть реальной «четвертой властью»… А всегда ли вам легко было работать со словом?

– Еще в школе я писал сочинения за себя, одноклассников и даже старшеклассников. С седьмого класса начал публиковаться в областной газете, причем это были не крошечные заметки, а большие публицистические материалы. До сих пор помню свой первый очерк: он был о штукатуре-маляре Валентине Григорьевне и назывался «Тепло ее рук».

После школы решил поступать на факультет журналистики в Ленинграде. А после успешной сдачи первого экзамена разговорился в скверике возле института с мужичком – таким потешным, в беретике и с хвостиком. Оказалось, что это преподаватель. И он сказал мне: «Парень, если умеешь писать, то на журфаке тебе делать нечего. Там учат всему понемногу и в основном по верхушкам». Посоветовал поступать, например, на исторический или филологический факультет, чтобы получить фундамент знаний в одной области.

И я решил послушаться его совета. А так как филфак был и в моем родном Семипалатинске, то купил обратный билет и отправился домой. Поступил, успешно получил диплом и пришел на работу в областную газету «Иртыш». Сделал там неплохую карьеру и стал самым молодым в Казахстане ответственным секретарем. Если работа нравится, то идешь на службу с настроением и делаешь все словно играючи.

А в «Советском Сахалине» лихие 90-е привели меня в криминальную журналистику. Чтобы писать расследования о преступности и борьбе с ней, много приходилось общаться не только с правоохранительными структурами, но и с так называемыми братками.

– А они знали, что вы газетчик?

– Да. По ту сторону закона меня считали честным «журналюгой», и, по их понятиям, трогать меня было нельзя. Я и в милицию, прокуратуру и суд приходил за информацией и, как правило, получал ее беспрепятственно. Почему? Потому что всегда старался работать честно – не записывал втихушку на диктофон, давал материалы на сверку.

Я всегда любил докапываться до самой сути. После моих публикаций люди порой садились в тюрьму, а некоторые – избегали ее. Но такая работа, когда изо дня в день пропускаешь через себя массу негатива, не могла не сказаться на здоровье. На ногах я перенес два микроинфаркта. Врачи настаивали, чтобы я ушел из газеты. И тогда по приглашению руководителя областного архивного агентства Александра Ивановича Костанова я перешел в архив.

– Что же вдохновило вас взяться за перо и начать свою первую книгу «Легионер» о Карле фон Ландсберге – гвардейском офицере, попавшем на сахалинскую каторгу за двойное убийство?

– Наверное, неудовлетворенное тщеславие. Газета ведь, как бабочка, живет один день. А мне хотелось оставить после себя что-то более весомое. В конце 2011 года вышел мой роман «Легионер», который презентовался на Международной книжной ярмарке Non/fiction в Москве.

Карл Ландсберг был участником двух войн. Вернувшись в Петербург героем, он готовился к женитьбе на дочери генерала Тотлебена. Но вдруг его начал шантажировать старый знакомый: ростовщик Власов хотел поиздеваться над офицером из старческой зависти. Ландсберг вышел из себя и убил его и его неожиданно вернувшуюся прислугу.

Ландсбергу все сошло бы с рук – офицеры в то время были практически неподсудны. Но так получилось, что своим преступлением он чуть не сорвал крупный для России заём. По соседству жили немецкие банкиры, и когда они узнали, что в Петербурге людей режут как кур, уехали в Германию. Разгневанный Александр II, не зная, что убийца – офицер, приказал найти виновного и наказать. Так Ландсберг попал на сахалинскую каторгу.

Пока я собирал материалы о своем герое и его времени, нашел массу интереснейшей информации – далеко не на один том. А литературная работа очень прилипчива: если уж заразился, то на всю жизнь. Вторая моя книга – «Посол: разорванный остров» – вышла через год. Ее героем стал первый дипломатический посланник Японии в Россию Эномото Такэаки.

– А почему с тех пор читатели не видели новых книг с вашим именем на обложке?

– Издание книг зависит, к сожалению, не только от автора. Что касается моего запала, то он далеко не закончился. В «Лениздате» ждут своего выхода пять новых романов. Это задуманный мной литературный проект «Агасфер», объединенный одним сквозным героем – Михаилом Бергом, который впервые появился в «После».

Этот придуманный мной персонаж, защищая друга, вступает в неравную схватку с опытным бойцом-самураем, лишается левой руки и попадает в монастырь. Его ищет полиция, царь разозлен тем, что он поднял руку на дипломата.

Я не планировал писать продолжение про Берга. Но на очередной ярмарке Non/fiction главный редактор «Лениздата» сказал мне: «Писатель ты немодный. В твоих романах нет секса, крови и насилия. Но мне нравится твой язык. Думаю, и читатели это оценят». И неожиданно предложил написать мне книжную серию, уверив, что такая литературная работа нынче востребована.

За пару часов, как говорится, на коленке, я подготовил синопсис серии из пяти томов. И мы подписали договор с издателем. Я загорелся новым проектом: 14 месяцев работал буквально не поднимая головы, по 10–15 часов в день, без выходных. Рукописи сдал точно в срок, а когда пришло время для печати, грянули пресловутые санкции. На книгоиздательской деятельности кризис тоже отразился. И хотя первые две книги уже доведены до макетов, финансовые трудности пока задерживают их выход в свет. Не отказываясь от своих обязательств, питерцы ищут средства для оплаты типографских услуг. Ну а я жду…

– Раскройте небольшую интригу: какие загадки истории будет решать Михаил Берг?

– Начну с того, что существует несколько трактовок образа библейского персонажа Агасфера. Самая распространенная – злой и жестокий старик, не давший Сыну Божьему отдохнуть и обреченный за это на вечные скитания. У меня Агасфер – это вечный странник, который ожидает второго пришествия Христа, чтобы поведать ему о своих наблюдениях за людьми за тысячи лет. Нечто похожее происходит и с моим героем.

В первой книге серии – «Старьевщик» – он покидает монастырь спустя два десятилетия. Вместе с рукой он потерял любовь, товарищей, военную карьеру. С документами подданного Австро-Венгрии и рекомендацией настоятеля монастыря он стучится в дверь отставника Генштаба русской армии Архипова, рассчитывая получить здесь максимум место смотрителя поместья либо хранителя библиотеки. Он еще не знает, что полковник Архипов скрывает глубокую боль о судьбе Российского государства, наводненного на рубеже XIX–XX веков иностранными шпионами и беспринципными торговцами военными секретами. В его особняке тайно собираются такие же патриоты, создающие будущую службу русской разведки и контрразведки. Как вы можете догадаться, Берг, избравший себе псевдоним Агасфер, скоро становится в ряды этих высокопоставленных заговорщиков и начинает бороться с врагами России.

Следующие три тома – «Чужое лицо», «Одиножды один» и «Золотая петля» – рассказывают о дальнейшей судьбе Агасфера. Покинув Петербург, он попадает сначала в Сибирь, потом – на русский Дальний Восток, а оттуда, по заданию уже легализованного Разведочного отделения, – на Сахалин и в Японию. Далее судьба забрасывает его в китайский Шанхай, после – в молодую революционную Россию, где он ищет золото империи, «рассыпанное» отступающим адмиралом Колчаком. Последняя книга проекта – «Вынужденная посадка» – это наши дни, и в ней действует уже внук Агасфера – Майкл Берг, подданный Японии и русский патриот.

– Критики по-разному называют жанр, в котором вы творите: исторический детектив, авантюрный роман, ретротриллер… Все они не предполагают абсолютной достоверности, но насколько важна для вас историческая точность?

– Мой литературный метод таков: в основу романа кладется реальный исторический факт, а чтобы лучше его раскрыть и увлечь читателя, я включаю вымышленных героев, собирательные образы. Но историческая достоверность присутствует всегда: о чем люди думали в то время, как изъяснялись, что их окружало – всему этому я придаю огромное значение.

Для каждой книги я стараюсь найти некие исторические изюминки, которые стремлюсь органично вплести в текст. Например, во второй книге Берг сталкивается на сахалинской каторге с Сонькой Золотой Ручкой. То, что я пишу о ней, не прочтешь ни в одной книге. Я нашел даже ее могилу на так называемом Сонькином острове, вблизи поселка Де-Кастри Хабаровского края. Золотая Ручка умерла в 1904 году на пароходе, во время эвакуации перед войной с Японией. Священник в Де-Кастри отказался хоронить жидовку на освященной земле местного кладбища, хотя Сонька и перешла на Сахалине в православие. Это тоже я, к слову, раскопал – нашел запись в церковно-приходской книге. Но подтверждающих бумаг у сопровождающих мадам Блювштейн не оказалось, и ее похоронили на островке неподалеку. Сейчас там находится нефтеналивной терминал, но до сих пор лежит черный камень с выбитой надписью: «Соньке».

– Если позволите, вернемся к герою первой вашей книги. Многих читателей интересует: возможно ли продолжение?

– Открою секрет: продолжение под названием «Легионер-2» уже написано. Ландсберг, действительно, умер в 1909 году, когда получил полное царское прощение и вернулся в Петербург. Здесь он начал писать мемуары, уколол палец стальным пером и умер от заражения крови. Но в книге я не смог его убить – настолько сжился с героем, что рука не поднялась. В «Легионере» ему делают запрещенную в то время операцию по переливанию крови. И все заканчивается тем, что Ландсберга, еще живого, увозят в Берлин, чтобы провести вторую операцию.

Я получал множество откликов и писем, в которых читатели просили продолжить роман. И я, пока ждал издания «Агасфера», написал вторую часть. Но против истины грешить не стал – в новой книге Ландсберг все же умирает в Германии. Героями становятся сингапурский родственник, друг Ландсберга Марк Ивелич и доктор Климов. Волею Николая II они отправляются в опасную экспедицию в Тибет.

В этой книге я попытался, помимо прочего, воссоздать истинный портрет последнего императора России. К глубокому сожалению, на Николая II и при его жизни, и в советское время было навешано немало несправедливых ярлыков. К слову, к новой книге проявили интерес и проживающие ныне в России представители императорского дома Романовых. Глава канцелярии великой княгини Марии Владимировны любезно попросил меня дать возможность ознакомиться с рукописью.

– А когда со вторым томом смогут познакомиться поклонники вашего творчества?

– У книги пока нет издателя. Но одна почитательница «Легионера» из Москвы собрала инициативную группу, которая ищет средства на издание второй части. Если получится – хорошо, не получится – выложу книгу на своем сайте www.kalikinskiy.ru.

Вячеслав Каликинский родился в 1951 году в Семипалатинске. Здесь получил высшее филологическое образование.

В 80-х годах писатель переехал в островной край и начал карьеру в газете «Советский Сахалин». В 2004 году перешел в архивное агентство Сахалинской области, где проработал 8 лет.

В Союз писателей России Вячеслава Александровича приняли в 2014 году.

Блицопрос

– Мое жизненное кредо… Всегда.

– Если бы я мог отправиться куда угодно, это был бы… XIX век, Санкт-Петербург.

– В хорошей книге должен быть… Понятный конец.

– Больше всего я люблю… Своих внучек.

– Больше всего я не люблю… Непунктуальных и неблагодарных людей.

– Я считаю, что добился успеха благодаря… Упертости.

– Нужно читать книги, которые… Не электронные, а бумажные.

Беседовала Екатерина Банковская

Фото из личного архива Вячеслава Каликинского

Отрывок из нового романа «Старьевщик»

Глава двенадцатая

Фролик вернулся к стойке портье и потребовал телефон.

– Охранное бюро «Полкин энд Матиас», – немедленно отозвался абонент на другом конце провода. – Чем мы можем вам помочь?

– Ты себе помоги! – буркнул Фролик. – Это из «Эльдориума» телефонируют. Велено передать, что нумер господина Полли-Полячека был недавно взломан.

– Информация принята. Отбой!

Филиал «Полкина&Матиаса» располагался в цокольном этаже «Англетера». Положив трубку, господин Матиас поправил перед зеркалом галстук и немедленно направился с инспекционным обходом к нумеру клиента на третьем этаже гостиницы. Он знал, что рядом с дверью нумера господина советника Германского посольства Гельмута фон Люциуса постоянно нес дежурство сотрудник их агентства.

К его удивлению, сотрудника на месте не оказалось. Матиас нахмурился: это был явный непорядок! Пока он размышлял, что можно экстренно предпринять, из нумера напротив с хохотом и корзинкой шампанского вывалилась парочка – мужчина лет сорока и совсем юная русская шлюха.

Провожая парочку брезгливым взглядом, господин Матиас тут же приметил отсутствующего дежурного сотрудника, который какими-то неверными шагами и со страдальческим лицом шел из дальнего конца коридора.

– Вас ист дас, Шимке? – рявкнул Матиас.

– Живот! – простонал охранник. – Прошу прощения, но у меня расстроился желудок. Я только и делаю, что бегаю сегодня в клозет…

Детективное бюро «Полкин&Матиас» было на самом деле одним из «депо» обширной разведочной сети, а сам господин Матиас был его резидентом. Он мгновенно сопоставил информацию о «хлюсте с молоденькой шлюшкой», которых только что видели в «Эльдориуме» и которые сейчас вышли из нумера напротив господина Люциуса. Их следовало немедленно задержать!

Матиас решительно направился за подозреваемыми, окликнул их с самой обаятельной из своих улыбок:

– Дорогой господин! И вы, мадмуазель! Могу я попросить потратить на меня одну – всего одну! – минуту вашего времени?

– Извините, но мы очень спешим! – бросил через плечо, не останавливаясь, мужчина.

«Гимназистка» только оглянулась, и Матиас обратил внимание, что капор у нее сбит немножко набок, а из-под белокурых локонов виднеются темные пряди коротких волос. Глаза у «гимназистки» были испуганные.

– Только одну минуту, – продолжал настаивать Матиас, ускоряя шаги. Впереди за поворотом была лестница, ведущая вниз. – Уверяю, вы не пожалеете!

– Иди вперед, Зизи, и поищи извозчика! – велел мужчина, поворачиваясь к Матиасу. – Я только выясню, что нужно этому нахалу!

Загородив Матиасу дорогу, мужчина насмешливо взглянул ему прямо в глаза.

– Итак, я слушаю вас!

– Прошу вас, не надо скандала! – тихо произнес Матиас. – Сейчас мы пройдем с вами в кабинет старшего портье, разберемся во всем и расстанемся, я надеюсь, друзьями!

Услыхав внизу грохот хлопнувшей двери – «гимназистке» удалось выскочить на улицу – Агасфер не стал медлить. Он ухватил правой рукой запястье своей левой и повернул. Раздался щелчок, и Матиас вдруг с ужасом увидел, что из полусогнутой кисти незнакомца выскочили длинные блестящие штыри, похожие на когти или ножи. Матиас невольно сделал шаг назад, оступился на лестнице, и в этот момент Агасфер нанес ему сильнейший удар правой рукой в подбородок.

Ударившись головой о ступени, Матиас потерял сознание. Агасфер легко перепрыгнул через него, на ходу поворотом кольца убирая штыри из протеза левой руки.

Проскользнув мимо согнувшихся в поклоне швейцаров, Агасфер быстрый шагом пересек неширокую в этом месте Малую Морскую, направляясь к трактиру напротив. Однако шмыгнул он не в трактир, а под поднятый верх экипажа с номером 1414 и зелеными колесами.

– Пошел, дядя! – рыкнул Агасфер и подмигнул перепуганному парнишке-филеру, сдирающему с себя остатки девчачьего платья.

Матиас кое-как поднялся, доковылял до своей резиденции в цокольном этаже, приложил к затылку резиновый пузырь со льдом и после короткого размышления решил, что ситуация достойна доклада самому шефу. Матиас знал, что в это время фон Люциус вместе с Полли-Полячеком обедают в ресторане «Додон».

Советник Германского посольства терпеть не мог, когда его беспокоили во время обеда, однако сразу понял, что стряслось нечто неординарное. Он выслушал краткий доклад начальника депо, задал два вопроса, бросил в трубку:

– Немедленно выезжаю. Соберите всех людей, кого только возможно, – скомкав салфетку, он сделал знак метрдотелю, чтобы тот не спешил уносить телефонный аппарат и повернулся к Полячеку:

– Сколько этих ваших русских бандитов в гостинице?

– Трое. Но что случилось, герр Люциус?

– Наши нумера посетила русская специальная служба. Нанесенный ущерб пока неизвестен. Немедленно протелефонируйте в «Эльдориум» и распорядитесь, чтобы все они были на месте. Если возможно, пусть вызовут подкрепление – человек пять-шесть. Догоняйте меня на извозчике – я буду в «Англетере»!

– Но у русских нет контрразведки, это невозможно, герр Люциус! – ошеломленно схватился за усы Полячек.

– В этом мире нет ничего невозможного. Тем более в России! – уже уходя, бросил через плечо фон Люциус.

Тщательно осмотрев свой нумер, Полячек нашел некоторые следы пребывания в нем незваного гостя (гостей?). Пообещав «царское вознаграждение», Полячек умолил своих наемников сделать все возможное, чтобы разыскать налетчиков. Благо, что имелась серьезная примета: вместо левой кисти у посетителя был протез.

Пора было появляться пред грозными очами шефа, и Полячек побрел в «Англетер».

– Везде должен быть раз и навсегда утвержденный порядок, – рубил шеф. – Подменный охранник как раз и нужен для случаев, подобных случившемуся: приболел один – пост занимает второй! А у вас? Оба идиота позволили себе наглотаться какой-то дряни за обедом и дружно гадили, как два проклятых обожранных гуся!

– Но они не сказали мне о своем… недомогании, шеф!

– С вами все ясно! – подытожил фон Люциус. – Молите бога, чтобы где-нибудь на нашем складе в Кронштадте была вакансия сторожа. Вальтер, сколько ваших людей ищет этого проклятого однорукого?

– В общей сложности около трех десятков человек, – отозвался человек, которого Полячек поначалу и не заметил – настолько он сливался с тяжелыми портьерами в темном углу.

– Что мы о нем знаем вообще?

– Миклош Ковач, по документам мадьяр. Приехал в Санкт-Петербург чуть больше недели назад и сразу поселился в доме полковника Архипова. По-русски говорит без акцента. До прибытия в Россию 20 лет пробыл в монастыре Ясна Гора в Ченстохове, Южная Польша. По легенде, кисть левой руки потерял в детстве. Однако наш источник сомневается в этом. Он предполагает, что человек, называющий себя Агасфером – русский офицер, вынужденный долго скрываться от властей.

– Значит, Агасфер, – фон Люциус задумчиво побарабанил пальцами по столу. – Агасфер вернулся в Россию… Зачем? С какой целью?

– Неизвестно. Официально он устроился помощником к Архипову – помогает отыскивать старинные механические игрушки.

– Сомнительно, – покачал головой фон Люциус. – С такими способностями – и в коммивояжеры? А нынче ваш калека проводит сразу две блестящие по исполнению операции – у меня и у господина Полли-Полячека.

– Разрешите вопрос, герр советник: вы определили, что он делал в вашем нумере?

– Учитывая выдающиеся способности господина Агасфера, он искал коды к шифрам, используемым нашей сетью…

– И он… мог их отыскать? – осторожно поинтересовался Руди.

– Книги, используемые для шифровки, лежат у меня на виду! – чуточку раздраженно отозвался фон Люциус. – Уверяю вас, это самые обычные книги! Замок сейфа, где хранятся важные документы, не имеет следов вскрытия. Но, черт побери, дверные замки в той и другой гостиницах тоже были вскрыты и заперты весьма аккуратно! – неожиданно закричал советник, ударив кулаком по столу. – Я не удивлюсь, если в его протезе спрятаны не только ножи, как уверяет нас Матиас, но и превосходные наборы отмычек!

От резкого телефонного звонка, раздавшегося в комнате, почти все вздрогнули. Помедлив, фон Люциус сорвал с крючка аппарата слуховой рожок и наклонился к микрофону.

– Здесь фон Люциус! – гаркнул он. – Кто на проводе? Кто? Слушаю! Где? Это точно? Спасибо за информацию. Даю отбой!

Отключившись, он поднял на присутствующих светлые выпуклые глаза:

– Вот вы недавно интересовались: зачем мы их ищем? Сейчас я вам скажу: для того, чтобы «убрать»! Во всяком случае – Агасфера. Вот кто опасен по-настоящему! И вы это для меня сделаете, господин Матиас! Мы обнаружили, где в настоящее время пребывает этот проклятый богом персонаж!

– И где же?

– Кондитерская «У Руди». Итак, Матиас, беретесь?

– Так точно, герр советник!

– Удачи! Можете взять мое авто.

***

Агасфер бежал почти бесшумно, только при резких поворотах каучуковые калоши коротко «взвизгивали» на брусчатке. Однако преследователи пока не отставали, невзирая на все его хитрости. А ведь он едва не полдня изучал этот проклятый район, ныряя из одного проходного двора в другой, делая малозаметные пометки на углах тупиков, высчитывая и занося в память количество шагов от стенки до стенки, измеряя их высоту и возможность в прыжке дотянуться до гребня каменной стенки.

Топот сзади надвигался. И Агасферу даже показалось, что среди криков, свиста и улюлюканья он различает шум мотора автомобиля. Скверно, совсем скверно…

Агасфер проскочил через два проходных двора, свернул в переулок, больше похожий на щель и побежал из последних сил, высматривая на фоне хмурого неба кусок веревки, провисшей между балконами.

Ага, вот, кажется, и она, веревочка родная! Оглянувшись на ходу – не видать ли преследователей – Агасфер с силой повернул опоясывающее запястье протеза левой руки ребристое кольцо. В то же мгновение в протезе что-то щелкнуло, и рядом с мертвыми мизинцем и указательным пальцем выскочили, раскладываясь, два штыря с крючками на концах, удлинившие руку почти на фут.

Агасфер из последних сил подпрыгнул, с отчаянием сознавая, что на второй прыжок, если он не достанет крюками до провисшей веревки, у него просто не хватил дыхания, времени и разбега.

И – о чудо: расчет оказался верным, крюки зацепились! Извиваясь, Агасфер дотянулся до веревки здоровой рукой, подтянулся повыше, нащупал ногами узкий выступ в стене, встал на него.

Как раз в этот момент из-за угла появились его преследователи, человек шесть-семь. Они были вооружены кто железными прутьями, кто обрывками цепей, кто палками. Вслед за людьми из-за угла вывернул автомобиль. А вслед за ним – десятка два темных фигур.

Балкон, к которому он прижался, был совсем узким. К тому же, в окошке за стеклом горело желтое круглое пятно – в доме кто-то был! Полезешь сейчас на балкон – жилец заметит тень, услышит возню и поднимется крик и шум. Ай-яй-яй…

Зацепившись крюками за низкое ограждение балкончика, он осторожно перекинул через него одну ногу, другую, пригнулся как можно ниже и одновременно глянул через мутноватое стекло в комнату. Единственная свеча там освещала угол стола с чашкой и раскрытую книгу на коленях темной женской фигуры. Поверх книги остро сверкнули желто-зеленые глаза – кошка! Несомненно, она учуяла незваного гостя на балконе гораздо раньше хозяйки…

Агасфер выпрямился во весь рост, прижал к стеклу физиономию, с искательной улыбкой, распахнул пошире форточку:

- Мадам! Я не вор и не бандит, клянусь! Я не причиню вам вреда! Меня хотят поймать и убить!

Мадам метнулась к входной двери, распахнула ее и громко закричала:

- Семен! Дворник!

- Значит, вы хотите, чтобы меня убили? – продолжал громко шептать в форточку Агасфер. – Может, вам вообще нравится смотреть, как убивают людей? Чего же вы ждете? Зовите вашего Семена – может быть, он еще и поможет злодеям!

Интуитивно выбранный им способ – он не попытался побыстрее пролезть в дом, не умолял, не расточал фальшивых улыбок – оказался самым верным. А громкий, но спокойный шепот оказал на перепуганную хозяйку квартиры прямо-таки магнетизирующее действие: открыв было рот, чтобы снова закричать, она не издала ни звука.

- Вас хотят убить? – недоверчиво переспросила она.

- А вы разве не слышите громкую ругань и крики? – уклонился от прямого ответа Агасфер.

Женщина еще раздумывала – верить или нет явившемуся с балкона незваному гостю, когда сторону Агасфера неожиданно приняла… кошка. Вертя хвостом и мурлыча, она вскочила на подоконник и потянулась передними лапами к полуоткрытой форточке. А когда Агасфер, протянув здоровую руку, почесал Маруську за ухом, мурлыканье стало едва ли не громоподобным.

- Моя Маруся никогда не шла к незнакомым людям! – подивилась женщина, делая несколько острожных шагов к окну. – Вы действительно не причините нам с нею вреда?

- Клянусь!

- Тогда заходите! – осмелев, женщина распахнула балконную дверь, но на всякий случай все-таки отодвигаясь подальше.

Обессилевший Агасфер едва не мешком свалился в комнату, под стенку. Женщина снова отступила к входной двери, разглядывая вползающую в комнату фигуру. Очутившись в комнате, он сел под балкон, прямо на пол – а женщина снова отчего-то закричала.

Проследив за ее взглядом, Агасфер убедился, что она с ужасом глядит на торчащие из левой «руки» довольно жуткие на вид блестящие когти-крюки. Пытаясь успокоить хозяйку, Агасфер изо всех сил стал крутить поворотное кольцо на запястье протеза. Но в механизме, видимо, что-то заело. Видя, что перепуганная женщина вот-то выбежит из квартиры, Агасфер задрал рукав, быстро отстегнул протез и бросил его на пол, показывая культяшку отрубленной руки.

- Это всего лишь механическая рука, - устало буркнул он.

Агасфер накрыл протез полой пальто и прикрыл глаза. Боже, как он устал…

Фото из архива Вячеслава Каликинского