Депутаты придумали, как избавить Сахалин от нелегальных скотомогильников

Официально все подобные отходы именуются биологическими. Утилизация  проводится по особым правилам. Есть и служба, которая контролирует их соблюдение. Но, как стало известно РИА «Сахалин-Курилы», у нас с этим не все гладко. Процедура уничтожения прописана, но неясно, кто должен ее выполнять. Из-за размытости законодательства замешанные в процессе стороны часто спихивают ответственность друг на друга, а последствия этого невеселые. Об этом и шла речь на круглом столе, прошедшем в областной Думе по инициативе комитета по экологии и  природопользованию. На него пригласили представителей муниципалитетов, ветеринарной службы, регионального подразделения Ассоциации крестьянских хозяйств и сельхозкооперативов.

Права без обязанностей

Картина вырисовывается следующая. У крупных сельхозпредприятий есть специальные установки-крематоры и биотермические ямы, проще говоря, погосты для скота. А вот с личными подсобными хозяйствами и фермерами сложнее. Ведь даже порядок утилизации для них четко не прописан. Потому его могут толковать по-разному. У ветеринаров же мало полномочий для проверки.

— На островах есть 137 крестьянско-фермерских хозяйств  и не меньше 2,5 тысячи личных подворий, занимающихся животноводством. Определить объем образующихся у них биоотходов невозможно, поскольку нет единой системы учета и ликвидации, — пояснил председатель думского комитета по экологии и природопользованию Евгений Лотин. — Сделать вывод, достаточно ли имеющихся на островах установок для кремации и биотермических ям, невозможно. Зато известно, что в некоторых хозяйствах такие отходы уничтожают с отступлением от существующих правил.

Просто нет выбора

В том же Тымовском районе достаточно много животноводов, а вот биотермические ямы отсутствуют как класс. Местная администрация лишь разводит руками. Мол, нет возможности определить земельные участки. Да и в каждом хозяйстве такой объект не создашь. Больно дорого. Вопрос могло бы решить строительство убойного цеха на два-три района с помещением для утилизации по всем правилам. Но опыт говорит, что он будет нерентабельным из-за отдаленности сел друг от друга.

С подобной ситуацией сталкиваются все муниципалы. Только где-то проблема острее, где-то нет. Неудивительно, что на территории области немало случаев, когда трупы животных хоронят в водоохранных зонах и вблизи населенных пунктов. Нельзя сказать, что большинство наших аграриев  — злостные нарушители. Просто у них нет выбора, остается только сжигать остатки туш или закапывать.

— Как следствие, биологические отходы попадают в окружающую среду, потом создают угрозу заражения такими опасными болезнями, как сибирская язва, чума крупного рогатого скота, бешенство, столбняк, ботулизм, — подвел черту Лотин.

Есть и другая похожая проблема. Нередки случаи, когда в лесу остаются туши убитых медведей, страдающих трихинеллезом, а эта болезнь может передаться человеку. Поэтому на местах необходимо уничтожать такие биоотходы. Эта обязанность не так давно появились в нормативных документах. Но там не сказано, кто должен утилизировать останки косолапого. Ответ, на первый взгляд, ясен — охотник. Однако это его право, а не обязанность. Поэтому человек с ружьем может забрать всю тушу, а может и часть.

— За распространение заразы в случае чего с него не спросишь, — констатировала заместитель руководителя областного агентства ветеринарии Галина Ржаксинская.

Путь в печь

Парламентарий Артем Круглик предложил решить проблему мобильными установками для забоя и кремации — они обойдутся дешевле, чем стационарные.

— Подобная техника в нашем случае не поможет, — пояснила Ржаксинская. — Не надо забывать, что биологические отходы — это не только остатки от убоя домашней скотины, но и умершие бродячие собаки.

Это действительно еще одна большая проблема для области, согласился депутат Александр Болотников. Больше всего в мир иной уходит собак бродячих. Но их утилизацией толком никто не занимается. Во многом оттого, что собирать трупы и везти на сжигание накладно. Это притом, что специальные печи для умерших друзей человека область приобретала еще в 2011 году. Они работают в приютах для домашних животных. Но четвероногих  там умирает не так много, поэтому установки используют нечасто.

В процедуре кремации есть свои нестыковки. Неясно, чья это обязанность. Муниципальные образования, по словам ветеринаров, говорят: утилизация животных вне наших полномочий, и кивают на ветслужбу. Та же считает, что может только фиксировать нарушения. Она не имеет четко прописанных прав обязать людей к уничтожению биологических отходов, а муниципальные власти — к утилизации падших домашних животных.

Отчасти это связано с тем, что действующие правила устарели, не до конца учитывают сегодняшние реалии, а новые пока не разработаны. Выход специалисты и депутаты облдумы видят в приобретении передвижной бойни, а также разработке профильной региональной программы. По словам председателя сахалинского отделения фермерской ассоциации АККОР Ивана Ковтуна, такой механизм позволит ликвидировать теневой рынок свежего мяса.

— Тогда сведения по забитому скоту станут абсолютно прозрачными, не будет сложностей, чтобы отследить его, поинтересоваться качеством, — пояснил он. — Наконец, тут же в передвижном цехе можно утилизировать отходы по всем правилам, не создавая опасности для населения и экологии.

Согласен с ним и Евгений Лотин, добавляя, что поддержка области в виде программы также поможет сгладить изъяны в нормативно-правовой базе и сделать наши острова по-настоящему чистыми. Частникам и фермерам проще будет заниматься утилизацией останков скотины, местным властям — умерших домашних животных, а ветеринарная служба сможет легко контролировать процесс и в случае необходимости  предъявить претензии.

Эти рекомендации направили в правительство области и другие заинтересованные структуры. К рассмотрению вопроса комитет еще вернется.