Имя на карте. Жил отважный капитан

Он проложил путь из Татарского пролива к устью Амура

Мечты сбываются

Имя славного исследователя Дальнего Востока Воина Андреевича Римского-Корсакова увековечено на карте: в названии островов в заливе Петра Великого.

Когда заходит речь о Николае Римском-Корсакове, обычно все вспоминают великого русского композитора, автора «Снегурочки», «Царской невесты» и других известных опер. Однако далеко не все знают, что у него был брат Воин Андреевич – флотский офицер, выдающийся исследователь Дальнего Востока и Сахалина.

Он получил образование в Морском кадетском корпусе, куда поступил после трехлетнего обучения в морской роте Александровского корпуса. При переводе в гардемарины способный юноша оказался по успеваемости в первой десятке воспитанников. В декабре 1838 года шестнадцатилетнего моряка произвели в мичманы.

Первым боевым кораблем, на котором ему довелось служить, оказался фрегат «Александр Невский». Затем последовало назначение на бриг «Патрокл». На этом судне юному мичману уже полагалась крохотная каюта. В ней – узкая койка да столик, на стенке – полка с книгами.

Римский-Корсаков ходил на фрегатах «Прозерпина» и «Нестор», служил на кораблях «Кацбах» и «Ингерманланд». Однако на проторенных путях Балтики было мало возможностей испытать себя по-настоящему. Юноша мечтал об открытиях, и его мечтам суждено было сбыться.

Осенью 1852 года лейтенант Римский-Корсаков был направлен в Англию, чтобы принять купленную там винтовую шхуну «Восток». Для российского флота она была в новинку, поскольку ходила не только под парусами, но и на паровой тяге. В декабре Воин Андреевич приступил к командованию шхуной, которая в составе дипломатической миссии вице-адмирала Путятина шла на Дальний Восток.

Капитан не допускал на судне муштры. Отношения офицеров с матросами он строил на доверии, а не на угрозе наказания. Но это не мешало ему сохранять строгую дисциплину.

В августе следующего года «Восток» причалил в порт Нагасаки. Ефим Путятин приказал его капитану отправиться в Татарский пролив и к устью Амура, где в одном из основанных им постов расположил свою экспедицию Невельской. Римскому-Корсакову было также дано задание: исследовать по пути западный берег Сахалина. Особенно в той части, которую не удалось в свое время описать Лаперузу – к северу от Александровского залива. Там предполагалось обнаружить удобные стоянки для судов и месторождения каменного угля.

Сахалинский берег

На двенадцатые сутки пути на горизонте обозначились очертания одной из сахалинских вершин. В последний день августа «Восток» подошел к южной оконечности острова – мысу Крильон. На шхуне был лоцман Николай Чихачев, ходивший в устье и лиман Амура, но о сахалинской земле он ничего не знал.

Шхуна следовала Татарским проливом вдоль западного побережья. Ее экипаж тщательно производил промеры глубин, съемки и опись берега. Очень трудно далось команде это плавание: прежние описи пролива были весьма приблизительны, страдали погрешностью и требовали проверки. Частые густые туманы не позволяли разглядеть, что впереди по курсу. Не было якорных стоянок и каких-либо предостерегающих знаков. Приходилось следить в оба, чтобы не напороться на подводные камни.

Со всеми невзгодами морякам приходилось бороться в одиночку, без всякой надежды на помощь, которую ждать было неоткуда. Поэтому до мыса Жонкиер шли, то приближаясь к берегу, то удаляясь от него.

Капитана заинтересовала природа острова. «Мне случалось встречать на небольшом пространстве такое разнообразие трав, цветов и разных кустарников или вьющихся растений, разумеется, большею частию мне незнакомых, что хоть бы тропикам впору», – отмечал в своих записках Воин Андреевич. При этом он исследовал возможности хозяйственного освоения Сахалина.

В одной из бухт моряки увидели айнское селение. Десяток хижин, построенных из плетня, обтянутого рогожей и крытых сухой травой, сиротливо стояли на морской террасе. В одну из них зашли моряки. Пол настлан из досок, вытесанных топором. В некоторых хижинах они увидели кадки и весла. Произведя съемку, команда запаслась свежей водой из впадающей в бухту речки.

Римский-Корсаков поднялся на гичке вверх по ней версты на две. Он побродил по лесу, а когда возвратился, то застал в кругу своих офицеров одного местного жителя. Но разговаривать с ним было трудно...

Снялись с якоря только ночью, а утром подошли к другой бухте. Офицеры производили съемку сахалинского берега. Римский-Корсаков, Чихачев и доктор Вейрих отправились в селение, видневшееся неподалеку.

Айны радушно приняли гостей. Моряки завели речь о черном камне – топливе для кораблей, в том числе и для шхуны «Восток». Местные жители объяснили, что невдалеке, к северу от бухты, можно найти уголь. Несомненно, это были месторождения, на которые указывал Николай Бошняк, путешествовавший здесь полтора года назад. Это известие Римского-Корсакова очень обрадовало – не надо было идти за топливом в Японию.

К югу от мыса Жонкиер Чихачев и обнаружил большие каменноугольные выходы. В заливе Дуэ он впервые разработал одно из сахалинских месторождений черного камня.

Проводя съемку, экипаж медленно продвигался вдоль берега на север. Наконец шхуна подошла к мысу Тык. Далее пошло мелководье. Опасаясь сесть на мель, Воин Андреевич отказался продолжать съемку. Он решил сначала встретиться с Г. Невельским, чтобы выяснить, до какого места Амурская экспедиция описала западный берег Сахалина.

На Курилах

Чтобы добраться до начальника Амурской экспедиции, надо было идти в залив Де Кастри, а оттуда – в Николаевский пост или Петровское. Теперь Римский-Корсаков располагал новой картой лимана, которая подтверждала, что Амурская экспедиция завершила опись западного берега острова. Офицеры шхуны «Восток» к этому времени закончили съемку у мыса Тык.

Воин Андреевич вместе с Чихачевым направился к Сахалину. Там он тщательно осмотрел протоку Виахту. Перейдя к Чихачевской ломке – выходам черного камня, они набрали здесь десять тонн топлива для судов.

Летом 1854 года Римскому-Корсакову поручили доставить на Камчатку от генерал-губернатора важные депеши. Когда шхуна уже почти вошла в Авачинскую губу, поступило предупреждение: англо-французская эскадра в Петропавловске. Времени на раздумья не оставалось.

«Я должен был ожидать с минуты на минуту, – писал Воин Андреевич, – что неприятельский пароход направится за мной в погоню, а я, не имея силы отразить нападение, имел другой груз – почту и, следовательно, не должен был ни одной минуты рисковать».

Предусмотрительный капитан велел взять курс на юг. Но сильная течь в корпусе вынудила бросить якорь у острова Шумшу и поставить судно в одной из бухт на ремонт. Когда снова вышли в океан, Римский-Корсаков решил непременно предупредить транспорты «Иртыш» и «Байкал», идущие в Петропавловск, о грозящей им опасности. И ему это удалось.

Но течь на шхуне опять усилилась. И «Восток» снова встал на ремонт во Втором Курильском проливе. Мореходы нашли подходящую отмель у Парамушира. Пока судно ремонтировалось, Римский-Корсаков и Рудановский время зря не теряли. Они проводили гидрологические исследования: в частности, были изучены течения Второго Курильского пролива. Закончив ремонт, команда отправилась зимовать в Петровское.

А когда открылась навигация, Римский-Корсаков на шхуне «Восток» перебрался в лиман. В это время, выполняя распоряжение командования, он занимался проводкой судов в Николаевское и разъездами по Амуру.

Весной пришла весть о перемирии, и корабли собрались уходить в Кронштадт. Римский-Корсаков к тому времени уже стал капитаном второго ранга. Воин Андреевич тепло распрощался с командой «Востока», с которой он провел около четырех лет, изучая дальневосточные рубежи России.

Гидрографические исследования Амурского залива, которые провел Римский-Корсаков, имели очень большое значение. Отважный капитан проложил путь из Татарского пролива к устью Амура.

В июне 1856 года Воин Андреевич вступил в командование корветом «Оливуца», а в сентябре, обойдя на нем вокруг Африки, пришел на Кронштадтский рейд. Дальнейшая судьба Римского-Корсакова связана с Балтийским флотом. В 1865 году он получил чин контр-адмирала, а в 1868 году был назначен начальником Морского училища.

Умер Воин Андреевич 4 ноября 1871 года в Италии. Его брат, композитор Николай Андреевич, перевез тело на родину. Римский-Корсаков был похоронен в Петербурге.

В. Римский-Корсаков известен не только как отличный отважный флотский командир и ученый-гидрограф, но и как талантливый морской писатель. Он опубликовал множество трудов, имеющих большое научное значение.