Неизвестный Пушкин

«Проходить» и понимать.

То, что к литературной классике нам необходимо обращаться на протяжении всей жизни, а не только за школьной партой: перечитывать, изучать письма, критику и биографические источники — это общеизвестный факт. Однако в современном мире смыслы многих текстов ускользают вместе с исчезновением из нашего словарного запаса лексики, которая перестаёт употребляться, превращаясь в архаизмы. Есть и другая проблема — поверхностное восприятие читателем текста на уровне фабулы, или знакомство с содержанием лишь посредством кинематографических трактовок, представляющими лишь интерпретацию, далёкую от первоначального авторского замысла.

Публицист из Нижнего Новгорода Георгий Молокин на прошлой неделе провёл цикл «пушкинских» встреч в Южно-Сахалинске, Тымовском и Александровске-Сахалинском. Говорили об Александре Сергеевиче, «которого мы не знаем», его любви и смерти, комментировали роман «Евгений Онегин».

— На встрече со школьниками ко мне подошёл мальчик и спросил, что такого великого в «Евгении Онегине»? Когда я поинтересовался, читал ли он это произведение, он ответил гениально: «Мы проходили». С классикой сегодня происходит катастрофа. «Преступление и наказание» и «Войну и мир» «проходить» нельзя! Многие люди, дожившие до почтенного возраста, знают, чем закончился роман «Анна Каренина» — героиня бросилась под поезд — они это запомнили, но здесь не это главное, — утверждает Георгий Молокин.

Сегодня появляется много литературы о быте классиков без попыток описать то, что эти люди сделали великого. О поэте говорят без поэзии, только упоминая как он жил, что ел и пил, и так далее. Допустимы ли такие биографические интерпретации? Или в нашем сознании должны остаться незыблемые образы великих писателей, о которых мы узнаём из школьных уроков и академических источников (как правило, советской эпохи)? Эти вопросы неоднократно поднимал Георгий Молокин. И, наверное, не случайно, потому что имеет особый взгляд на те факты биографии классика, которые для пушкинистов являются незыблемыми.

Например, лектор не вполне разделяет традиционное мнение, что отъезд Пушкина на юг можно назвать ссылкой. В «прекрасный край» поэт поехал с целой тысячей рублей в кармане. Здесь он объедался виноградом, пил вино и пребывал в милейшей компании.

— Безобразная история в советском литературоведении, где всё время говорят о бесчинстве царского режима, ни к чему хорошему нас не приводит. Пушкина послали в южную ссылку в командировку. Потом его отправили в Михайловское, говоря, что Пушкин из ссылок не вылезал. Интересно, ведь это его родовое имение! Это то же самое, что вас за какие-то грехи отправят домой. Благодаря всем этим ссылкам и ещё холере, когда Пушкин остался один в Болдино, всё самое главное в его творчестве и происходило!

Факт: Александр I колебался, куда сослать Пушкина за его вольнолюбивые стихи —в Сибирь или в Соловецкий монастырь. Друзья поэта приложили много усилий, чтобы облегчить его участь. Наконец царь уступил и направил Пушкина в южные губернии под начальство генерала И. Н. Инзова. В мае 1820 года Пушкин выехал в южную ссылку (Екатеринослав, Кавказ, Крым). Летом 1823 года он переехал в Одессу, где продолжал службу под началом графа М. С. Воронцова. Но присутствие здесь свободолюбивого поэта было опасным, и в 1824 году правительством было решено удалить его в новую ссылку в имение родителей Михайловское. Здесь Пушкин находился в полном одиночестве, вдалеке от друзей и культуры, коротая вечера с Ариной Родионовной.

Изысканный Бенкендорф. 

Очень часто, когда пишут о Пушкине или о других классиках, то ставят их в центр всего, что было в эпохе. Есть гений и «остальные», на фоне которых его представляют неким идеалом.

— Если вы внимательно почитаете переписку Пушкина и Бенкендорфа, вы увидите, что всесильный шеф 3-го отделения жандармов тайной полиции писал изысканные и полные уважения письма. Литературоведы называют его лицемером, опутавшим надзором всю Россию. На самом деле это высокообразованный человек. Никакого тотального надзора над Пушкиным не было, — отмечает Георгий Молокин.

Факт: Николай I не освобождал сочинения Пушкина от обычной цензуры. Поэт чувствовал железные тиски: за каждым его шагом бдительно следило третье отделение и А. Х. Бенкендорф — шеф корпуса жандармов, начальник тайной полиции и жестокий гонитель. Письма поэта просматривались, свободные поездки по стране ему не разрешались, он не имел право публично читать свои рукописи.

Сегодня биографии классиков часто предстают перед нами в авторском прочтении событий их жизни. О литературе размышляют не только узкие специалисты-литературоведы, но и представители самых разных профессий. Биографическая канва, художественные тексты становятся основой для самых разнообразных доводов. Однако помогают ли подобные интерпретации приблизить к нам Пушкина, или ещё больше его от нас его отдаляют?