Само слово «платина» может воздействовать гипнотически, ведь металл этот, обозначенный в таблице Меделеева символом Pt, ценнее золота. А уж если держишь заветную платину в руках, то ощущения близки к тем, которые испытываешь, выиграв нежданно-негаданно огромную сумму в лотерею… Южносахалинцу А. Лапшину металл этот буквально пришел в руки. Но самообладания Александр при этом не потерял. А тот эпизод для него всего лишь будни, рабочий момент.

Александр Георгиевич – геолог, сейчас работает в Сахалинской геологоразведочной экспедиции (СахГРЭ) начальником партии. Занятию геологией он отдал более 40 лет. А в поисках платины на Сахалине участвовал в 80-х годах прошлого столетия, когда работал в геохимической партии СахГРЭ, которая искала рудные месторождения. Наверняка не все знают, что о следах ценного металла, обозначенного значком Pt, на острове упоминали еще японцы.

– В фондах нашей экспедиции сохранилась рукопись японского переводчика Исибаси, – рассказывает А. Лапшин. – В ней он, основываясь на материалах журнала «Горнопромышленное общество Тойохара» за 1936–1937 гг. (они есть и сейчас в архиве ИМГиГа) сообщает, что имелось около 8 заявок японских промышленников на прибрежные морские россыпи платины на Сахалине. Наша геохимическая партия проверяла эти данные, я участвовал в данной работе в 1984–1985 гг. Платину искали на территории Смирныховского района, на побережье Охотского моря. И драгоценный металл там был найден после промывки песка. В природе он имеет вид небольших зернышек. Незнающий человек внимание на них вряд ли обратит.

В трепет найденные и взятые в руки зернышки А. Лапшина не ввели – их обнаружением дело не заканчивалось, нужно было продолжать работу дальше.

Геологи смогли установить, что в близлежащих долинах и по притокам рек действительно имеются скопления платины. Ее зерна, по выводам специалистов, вымываются из коренных залежей в горных породах. Но вот где располагаются сами коренные залежи? Исчерпывающего ответа пока не найдено. Можно строить предположения, но все они должны подтвердиться дополнительными исследованиями. И только тогда можно дать заключение – в каких конкретно местах можно найти платину и пригодны ли для добычи ее запасы.

С платиной в плане геологических поисков работать сложнее, чем с золотом, пояснил Александр Георгиевич, это своеобразный металл. Поэтому данные собираются не так быстро, как хотелось бы. Но они неизбежно будут накапливаться. И через несколько поколений, а возможно, и раньше, объем сведений будет таков, что из разрозненных составляющих сложится полная картина. Так в истории бывало не раз. Наглядный пример – месторождение алмазов в Архангельской области. Зернышки этих драгоценных камней находили еще при Петре Первом. А уже в наше время, имея геологические карты, специалисты обследовали несколько мест и открыли месторождение, которое успешно разрабатывается.

Роман с камнями

Так что если Сахалин станет когда-нибудь местом добычи платины, то в этом будет и заслуга А. Лапшина. Сам он, вспоминая тот период, говорит, что работа в геохимической партии дала ему много полезного в профессиональном плане. Но Сахалин подарил возможность совершенствовать себя и в других направлениях геологии. Не менее интересными, чем работы по платине, стали для него поиски строительного камня, песка и бентонитовых глин.

По сравнению с платиной все эти материалы выглядят приземленно. Однако они всегда востребованы, особенно в дорожном строительстве. Раньше добыча и перевозка строительного камня были централизованы, затраты не считали, и поэтому в разработке были задействованы только крупные месторождения. Для дорожных работ на трассе между Южно-Сахалинском и Охой хватало одного-двух больших карьеров.

– Сейчас же совсем другое дело, – говорит А. Лапшин. – Дорожники считают свои затраты, им нужны свои небольшие карьеры, чтобы не возить стройматериалы издалека, не покупать их на стороне. От геологов требуется найти такие участки, которые расположены недалеко от места работ, где оптимальные

горно-геологические условия и качество сырья отвечают требованиям. Работает рыночный механизм, одним словом. И специалистам становится интересно применить свои знания, искать и разведывать новые месторождения. Появляется своего рода азарт.

Небольших, но окупающих себя карьеров, где добываются стройматериалы, при помощи А. Лапшина найдено уже немало по всему Сахалину. Развитие дорожного строительства привело к необходимости не только искать новые месторождения, но и доразведывать открытые ранее, чтобы нарастить запасы и обеспечить растущие потребности. Этим сейчас и занимается Александр Георгиевич.

Некоторые месторождения фактически получают вторую жизнь. Как, например, месторождение кварцевых диоритов, которое нашли в с. Заозерном Макаровского района еще в 1954 году. До недавнего времени на него не обращали внимания. А потом оказалось, что камень оттуда может здорово выручить при реконструкции дороги между областным центром и Охой, ведь затраты на его добычу совсем небольшие. Сейчас на тех кварцевых диоритах построен почти весь участок от Цапко до Гребенской.

Вот когда осознается уникальность привычных на первый взгляд мест.

Наибольший интерес для А. Лапшина представляют сегодня работы по трассе между селом Ныш и мысом Погиби, где ляжет участок железной дороги, которая соединит Сахалин с материком. На том месте предстоящим летом предстоит сосредоточить основные силы руководимой им партии.

– Место это обещает порадовать, – говорит Александр Георгиевич. – Там, по нашим прикидкам, много скального грунта, гравия и песка, которые в большом количестве потребуются на строительстве магистрали. Местного скального грунта, например, должно хватить на все строительство, им можно засыпать все полотно от Ныша до Погиби.

Как геолог А. Лапшин, конечно, не может не обратить внимание на разнообразие горных пород, которые есть на Сахалине. Многие из камней могут служить хорошим материалом для ландшафтного дизайна, для украшения парков. Такие, например, нашли в окрестностях областного центра – за карьером Лиственничным, на Сусунайском хребте и в других местах.

По-своему уникален камень-плетняк, из которого в садах и парках можно выложить дорожки. Такие находили, например, в районе села Гастелло в Поронайском районе и на территории Углегорского. Александр Георгиевич не удержался и взял несколько для своей коллекции. Запомнились еще самоцветы и агаты на островах Шумшу, Монерон и Шикотан.

Когда медведь не страшен

О них А. Лапшин может рассказывать часами. Как и о каждом своем полевом сезоне. Из них, собственно, и складывается жизнь геолога. А это – сотни километров, пройденных по глухомани, где могут быть залежи нужных минералов. В таких местах, как правило, бродят медведи. Но их, оказывается, можно и не заметить, если занят делом и никуда не отвлекаешься, объясняет А. Лапшин. Ему, как и всем геологам, давно известно таежное правило: косолапый старается от встречи с человеком уклониться, как только его заслышит. К тому же подслеповат, и если ветер не со стороны человека, вообще может его не учуять и не заметить, пройти в двух шагах. Подобных случаев немало.

Со смехом вспоминается такой эпизод. На севере Сахалина, на полуострове Шмидта, геологи стояли в 40 км от Колендо. Пошли один раз в поселок за сухарями. Километров девять нужно было идти по марям. По дороге, во встречном направлении, увидели медведицу с тремя медвежатами. Те прошли в каких-то 20–30 метрах и на геологов не обратили никакого внимания!

Полевой уклад жизни не всем подходит, так что в геологии остаются самые стойкие. Зато это дает профессиональный опыт, умение обходиться без благ цивилизации. Неудивительно, что А. Лапшин, будучи на руководящей должности, продолжает выезжать в поля – всегда важно самому оценить обстановку. Не забыть, чем живет рядовой геолог. Так говорил его наставник Николай Павлович Рыжаков.

Александр Георгиевич, бывало, брал в поля своих внуков – они устраивались рабочими геологической партии. О том времени они ни разу не пожалели.

Одно другому не мешает

А еще работа в поле развивает у геолога интуицию.

– Хороший пример в этом плане – карьер на месторождении Панли в Ногликском районе, – вспоминает А. Лапшин. – Там сейчас добывают песчаник, и запасы его очень большие. Лет семь назад мы работали с «Сахалинской Энергией», нам нужно было обследовать восточный склон Набильского хребта и далее – хребет Лунский. Когда я смотрел на карты, мне почему-то понравилась одна гора. Находится она в северо-западной части Набильского хребта. Просто так – понравилась, и все. Что-то подсказывало – там должны быть хорошие запасы камня. Не удержался, пошел на эту гору ради интереса, без всякого задания. Там попались крепкие песчаники. А на следующий год эту гору обследовали более детально. Предположения подтвердились. Потом заработал тот самый карьер (это были 2006–2007 годы), теперь он снабжает щебнем весь Ногликский район. Дальше на север хороших запасов камня нет.

Так что интуицию, твердо убежден Александр Георгиевич, рано сбрасывать со счетов. Несмотря на внедрение современных технологий. Одно другому в геологии не мешает. Опять-таки пока месторождение не потрогали руками, оно не считается открытым.

Фото автора и из личного архива А. Лапшина.

геологи полезные ископаемые запасы недра

Авторы:Администратор Администратор

Читайте sakh.online