Бизнес-план для морской фермы

Для развития аквакультуры в островном регионе нужен особый подход – тогда увеличатся объемы добычи водных биоресурсов и появятся новые предприятия

Выращивание гребешка, трепанга и других ценных морских обитателей в прибрежной зоне наших островов может самым положительным образом сказаться на развитии рыбохозяйственного комплекса области. О том, какие проблемы здесь возникают, мы попросили рассказать кандидата биологических наук и директора компании «РУТ-2009» Галину ЩУКИНУ.

– Галина Феликсовна, вы уже более 10 лет занимаетесь исследованиями и практическими работами именно в аквакультуре. Как бы вы оценили ее общий потенциал в островной области?

– Безусловно, потенциал есть. Но конкретные оценки давать весьма непросто. Объем продукции, получаемой с 1 гектара морской прибрежной акватории, в первую очередь определяется биологическими особенностями объектов марикультуры и применяемой технологией. Например, при использовании садков для разведения того же гребешка отдача будет выше, чем при донном выращивании.

По самым острожным оценкам, в Сахалинской области суммарная площадь прибрежных акваторий, которые можно задействовать под создание морских ферм, составляет более 40 тыс. г. Теоретически на них можно получить до 70 тыс. т продукции. Это позволило бы создать в основном производстве свыше 2 тыс. новых рабочих мест, а если брать в учет смежные и сопутствующие отрасли – то еще около 9 тыс. рабочих мест. Согласитесь, это – очень чувствительная добавка к общему объему водных биоресурсов, добываемых в нашей области. Ни в коем случае нельзя упускать и социальную значимость проекта. Ведь именно за счет аквакультуры можно обеспечить людей работой во многих небольших приморских поселках и селах.

- Над исследованиями потенциала аквакультуры, выработкой рекомендаций по его использованию в нашей области работают и специалисты СахНИРО. По их мнению, приморского гребешка можно было бы выращивать в заливах Анива и Терпения, на южнокурильском мелководье, трепанга – в заливе Анива и в прибрежье Кунашира. А камчатского краба – у юго-западного и южного побережий Сахалина. Реки же северо-западного побережья острова целесообразней использовать для разведения калуги и сахалинского осетра. Некоторые озера подошли бы для разведения сазана и белого амура…

– Может быть. Но все нужно просчитывать, поскольку не следует забывать, что технические возможности марикультуры – это одно, а экономическая эффективность – другое. В мировой практике имеются технологии по воспроизводству и культивированию целого ряда видов морских животных и растений, искусственное воспроизводство которых возможно и в наших условиях. Однако не все из них могут обеспечить экономическую рентабельность конкретного проекта. В связи с этим марикультура большинства долгоживущих видов – крабы, некоторые виды рыб и т.д. – возможна лишь при непосредственном финансировании государства.

Сегодня же быструю окупаемость создаваемых предприятий способны обеспечить такие виды как трепанг и гребешок. Определенный интерес представляет и морской еж. Его целесообразно использовать в нашей стране как фармакологическое сырье при условии глубокой переработки.

Не стоит забывать, что в этой области хозяйственной деятельности нарастает конкуренция. Прирост мировых объемов выпуска продукции аквакультуры происходит со скоростью 5-7% в год. Рынок потихоньку заполняется, и в первую очередь – его наиболее дорогостоящие сегменты. С нашей же укоренившейся привычкой «долго запрягать», можно остаться на обочине столь быстро развивающегося процесса.

– На днях в Росрыболовстве прошло совещание, главной темой которого стали результаты реализации Федерального закона «Об аквакультуре», вступившего в силу в прошлом году. Была обнародована информация, свидетельствующая о развитии этой отрасли и помощи со стороны государства. Например, отмечалось, что в стране сформировано уже 600 новых участков под аквакультуру, которые планируется передать пользователям на срок до 25 лет. В свою очередь запущен механизм субсидирования инвестиционных проектов в этой отрасли – из федерального бюджета выделено 250 млн рублей, на следующий год планируется еще 600 млн рублей. А как обстоят дела у нас?

– Наверное, в целом какие-то подвижки с аквакультурой действительно происходят, ведь в материковой части страны и на юге России есть возможности для «нарезки» новых участков, развития прудовых хозяйств, создания ферм по товарному производству рыбы на озерах или водохранилищах. Но составной частью аквакультуры является марикультура, когда выращивание водных биоресурсов ведется непосредственно в морской акватории. А вот ее-то и можно развивать только в приморских регионах страны.

Вдобавок в нашей области, в отличие, например, от Мурманской или Калининградской, – своя специфика. Напомню, что на Сахалине и Курилах практически вся прибрежная зона поделена на рыбопромысловые участки между предприятиями, которые ведут промысел лосося. Путина здесь длится 2-3 месяца в году, причем на довольно ограниченном пространстве – до 5% от общей площади морской акватории, находящейся в пользовании конкретной рыбопромышленной компании. А это значит, что большую часть года прибрежная зона у нас в основном не используется. Если бы здесь действовали хозяйства марикультуры, область только по двум видам – гребешку и трепангу – могла бы получать дополнительной продукции ежегодно примерно на 7 млрд рублей.

Нынешняя ситуация возникла потому, что в свое время было принято решение о выделении под промысел лососевых именно рыбопромысловых участков (РПУ). Такое положение дел выглядит абсурдным и искусственным. Невода располагаются, как правило, на относительно небольших глубинах, а главное – в зоне воздействия пресных стоков рек – то есть, под марикультуру такие участки не вполне пригодны. Но и «втиснуть» хозяйство марикультуры негде, поскольку под нынешние РПУ отведено буквально все побережье, за исключением совсем уж труднодоступных мест.

Исследования возможностей развития аквакультуры в прибрежной зоне наших островов ведут и ученые СахНИРО. В течение вот уже пяти лет они отрабатывают методику сбора спата или, говоря проще, молоди приморского гребешка с помощью специальных устройств – коллекторов. В текущем году, например, специалисты этого института собрали, а затем расселили жизнестойкую молодь гребешка в заливе Анива и лагуне Буссе. Всего здесь было выпущено около 300 тыс. экземпляров молоди. Это уже четвертый по счету полигон для отработки нужных технологий. По примерным расчетам, если до возраста 4 лет доживет хотя бы десятая часть расселенной молоди, то лишь одно такое опытное хозяйство даст более 1,2 т деликатесного морепродукта.

Приморский гребешок – не единственный «кандидат» на выращивание в хозяйствах марикультуры. В ближайшей перспективе ученые СахНИРО планируют начать работы с устрицей и мидией. По их мнению, подходящими объектами для разведения являются также трепанг, морской еж и морская капуста.

В СахНИРО не отказались и от проекта строительства своего центра марикультуры. Под него уже выбрана площадка и оформлен земельный отвод. Дальнейшие исследования ученые островного региона планируют продолжить совместно с коллегами из владивостокского института «ТИНРО-Центр», создав постоянно действующую рабочую группу специалистов для подготовки проектных документов по развитию марикультуры на Сахалине.

– Есть способы решения этой проблемы?

– Как минимум, два варианта. Наиболее простой и неконфликтный, но гораздо менее эффективный – предусмотреть возможность многоцелевого использования существующих рыбопромысловых участков. Это могли бы сделать сами рыбопромышленники, дополнив договор пользования РПУ еще одним видом деятельности и представив полноценный бизнес-план на марикультурный проект.

Второй путь – замена нынешних РПУ на так называемые точки постановки неводов. Вся оставшаяся акватория тогда может быть использована для создания морских ферм, но – опять же при наличии четкого и полноценного бизнес-плана.

Примечательно, что какой вариант не выбирай, в любом случае потребуется внести коррективы в действующее законодательство и нормативные акты целого ряда министерств и ведомств. Причем менять надо не только механизм использования рыбопромысловых участков в прибрежной зоне, но и убирать лишние административные барьеры, снижать уровень централизации в управлении аквакультурой.

Например, сегодня действует норма, согласно которой определение границ рыбопромыслового участка площадью более 300 га допускается лишь при положительном решении Минсельхоза РФ. А разве из московских кабинетов виднее, где и какие именно участки для марикультуры можно создать на Дальнем Востоке? По расчетам специалистов для выхода на окупаемость инвестиционным проектам по выращиванию трепанга требуется плантация площадью не менее 500 га, а гребешка – так и вовсе не ниже 900 га.

Именно по этим причинам марикультура у нас пребывает в том же состоянии, что и 10 лет назад. Несмотря на довольно перспективные проекты и опробованные технологии, наличие квалифицированных специалистов, в островном регионе до сих пор нет ни одного полноценного хозяйства по морскому выращиванию водных биоресурсов.

– О том, что наши соседи по региону столкнулись с теми же проблемами, свидетельствует и данные Мивостокразвития РФ. Там, в частности, отмечают: природные условия Дальнего Востока позволяют ежегодно выращивать до 3 млн т водных биоресурсов, однако сегодня объемы не превышают 6 тыс. т. При этом из 2 млн га пригодной для марикультуры акватории распределено всего 25 тыс. га. Кстати, на несовершенство законодательно-нормативной базы ранее указывал и полпред президента в ДВФО Юрий Трутнев, отметивший «массу бюрократической волокиты». Каков же, на ваш взгляд, выход из нынешней ситуации?

– Аквакультура как в целом, так и по отдельным ее направлениям не может успешно развиваться за счет усилий одного лишь бизнеса. Яркий тому пример – действующая на Сахалине и Курилах система искусственного разведения лососевых. Десятки рыбоводных заводов создавались и развивались с советских времен при прямой поддержке государства и на его средства. Даже сегодня значительная часть таких предприятий остается в госсобственности и содержится за счет федерального бюджета. И это закономерно, ведь окупать себя хозяйство аквакультуры начинает лишь через 5-6 лет.

Ни один серьезный частный инвестор не решится столь долгий срок тратить немалые деньги, не будучи уверенным в их возврате. А возврат, среди прочего, гарантируется внятным и прозрачным законодательством, куда не вносятся существенные изменения хотя бы на протяжении периода окупаемости проекта. Но готово ли наше государство дать подобные гарантии? – это принципиально важный, хотя во многом и риторический вопрос.

Наши ближайшие зарубежные соседи понимают все отраслевые проблемы и риски, поэтому и государственную политику в отношении аквакультуры ведут с учетом специфики этой отрасли соответствующим образом. Скажем, в Китае строительство крупнейших прудов Циндао финансировалось за государственный счет, а уж затем их сдали в аренду фермерам, которые получают от частных заводов посадочный материал для выращивания трепанга. В рамках государственно-частного партнерства в Таиланде создали мелиоративные системы для разведения креветок и ныне лидируют по выбранному направлению. В Норвегии государство взяло на себя расходы по обеспечению молодью тех хозяйств, которые занимаются товарным выращиванием лососевых, из бюджета у них также финансируется борьба с заболеваниями этого вида рыб, частично компенсируются затраты на корма и т.д. Список подобных примеров можно продолжить и дальше.

У нас же вместо такой поддержки государство пока лишь контролирует и регламентирует отрасль. Поэтому, на мой взгляд, надо передать часть полномочий по управлению аквакультурой в приморские регионы. Во-первых, местным властям видней, где и какие именно хозяйства можно создать, обеспечив тем самым население дополнительными рабочими местами.

А во-вторых, именно местные органы власти могут выступить с инициативами по изменению законодательно-нормативной базы, которая пока больше мешает, чем помогает развитию нашей отрасли.

И.о. руководителя областного агентства по рыболовству Сергея ДИДЕНКО:

– В прошлом году мы утвердили госпрограмму по развитию рыбохозяйственного комплекса области на период до 2020 года. В нее отдельным разделом включены мероприятия по развитию аквакультуры, в том числе искусственного воспроизводства водных биоресурсов. Их финансирование из регионального бюджета будет ежегодно расти и за пятилетку превысит сумму в 2,4 млрд рублей.

Основное внимание решено уделить системе искусственного разведения лососевых. Здесь предусмотрены бюджетные субсидии для компенсации затрат на приобретение икры для инкубации, кормов для подращивания молоди, финансирование работ по высадке леса близ нерестовых рек и другие мероприятия.

Одновременно запланировано выделение средств из областного бюджета на разработку биотехнологий или перспективных объектов воспроизводства в аквакультуре, помощь в уплате процентов по банковским кредитам и договорам лизинга тем предприятиям, которые станут приобретать необходимое оборудования, технику и т.д.

Программой предусмотрено, например, к 2018 году увеличить производство продукции аквакультуры более чем наполовину против прежнего. В итоге мы рассчитываем, что эта отрасль сможет давать ежегодно прибавку до 74,8 тыс. т различных видов водных биоресурсов.

И этим дело не заканчивается. Реализуя поручение главы региона О.Кожемяко, мы намерены подготовить концепцию программы развития искусственного воспроизводства водных биоресурсов и аквакультуры в Сахалинской области. Особое внимание будет уделено выработке предложений по изменению действующего законодательства для того, чтобы снизить административные барьеры. Предусматривается также финансирование мероприятий по развитию искусственного воспроизводства кеты на юго-западном побережье Сахалина, создание проектно-сметной документации для марикультурных хозяйств по всей территории области.

Фото автора, а также из архива СахНИРО и «Губернских ведомостей»