«Лепота!»: Сахалинский «Иван Васильевич» удивил даже фанатов Гайдая

В Сахалинском международном театральном центре имени Антона Чехова состоялась главная премьера осени — спектакль «Иван Васильевич», который открыл новый, 95-й театральный сезон. Постановку, основанную на пьесе Михаила Булгакова, осуществил художественный руководитель Чехов-центра Александр Агеев. На премьерном показе гостем стал губернатор Сахалинской области Валерий Лимаренко.

Афоризмы из советских фильмов давно стали частью нашего культурного кода, а кинокартины Леонида Гайдая и вовсе почти целиком ушли в народ. Поэтому, берясь за «Ивана Васильевича», было бы невозможно сделать вид, что отпечатка знаменитого фильма нет в сознании зрителя. Удалось ли художественному руководителю Чехов-центра Александру Агееву найти баланс между Булгаковым и Гайдаем в своей постановке — разбирался корреспондент Sakh.online.

Режиссер сделал изящный реверанс в сторону публики, до мельчайших деталей воссоздав костюмы и сцены с любимыми песнями из кинофильма. При этом поведение персонажей и их характеры заметно отличались от того, к чему привыкли поклонники Гайдая, — так за знакомыми образами рождается новая история.

Актерские работы и элемент комического

В первую очередь в глаза бросается нарочито преувеличенная, гротескная актерская игра, которая добавляет действию комичности. Ксения Ермакова в роли Зинаиды уморительно переигрывает, ползая на коленях за царем и нарочито ласково объясняя мужу, что полюбила другого. Ее тандем с Евгением Мурадяном, сыгравшим режиссера Якина, великолепен — между ними летают настоящие искры.

Жена управдома Ульяна Андреевна в исполнении Татьяны Никоновой предстает сильной, стильной и прямолинейной женщиной с мужским характером, которая без тени сомнения хватает царя за грудки, отчитывая мнимого «мужа». А трогательный Шпак в исполнении Степана Радькова — не просто обворованный сосед, а глубоко раненый в своих чувствах человек, который шел на свидание с цветами и шампанским.

Павел Шмаков в роли Жоржа Милославского очарователен в своей наглости ровно до тех пор, пока не попадает в прошлое, где становится более человечным — испуганным и сомневающимся. Актер покорил зрителей не только разноплановостью роли, но и прекрасным исполнением песни «Разговор со счастьем».

Денис Кручинин был выбран режиссером на роль царя Ивана Грозного. Молодой актер мастерски вжился в роль и представил нам жесткого, сильного правителя, не лишенного сострадания. Его Иван Васильевич запросто раздает первым встречным предметы своего одеяния, терпеливо выслушивает чужие жалобы и решает проблемы. Он же в порыве гнева чуть не убивает Якина и тает от нежного отношения Зинаиды. Яркая, громкая, гиперболизированная игра Кручинина всецело оправдывает реплику Зинаиды: «Вы такой темпераментный!»

Но настоящей звездой постановки стал Сергей Усов, сыгравший изобретателя Тимофеева. Поставить на роль одержимого ученого обычно флегматичного и спокойного артиста было гениальным решением. Он носится по сцене, хватает людей за ворот, кричит на грани истерики — и это невероятно комично, потому что таким мы Усова еще не видели.

Для тех, кто ожидал увидеть в роли царя заслуженного артиста Леонида Всеволодского, в финале на сцене появляются сразу три Ивана Васильевича в царском облачении — на любой вкус. А в роли помощника режиссера Якина на сцену выходит настоящий помреж театра Артем Шинаровский. Такие ходы, ломающие «четвертую стену», добавляют спектаклю игривости и театральности.

Помимо ярких сольных работ, постановку оживляет хор, который становится полноценным участником действия. Он вступает в диалог с героями, эмоционально реагирует на сюжет и подает артистам реквизит, углубляя сценический мир. Режиссер припас и другие сюрпризы.

Магия науки — на сцене

Особого внимания заслуживает сценография, придуманная главным художником театра Кириллом Пискуновым. Поворотный круг сцены позволил уместить в одном пространстве и царские покои, и жилище ученого, и скромную квартирку Шпака. Подвижные декорации творят настоящую магию, а смена места действия выглядит кинематографично.

Главная героиня — машина времени — в точности повторяет конструкцию из фильма, а чтобы она не отвлекала внимание, ее периодически опускают под сцену.

Художник по свету Алексей Тарасов и художники видеоарта создали на белых стенах декораций настоящее волшебство: пестрые, «живые» узоры царских покоев контрастируют с блеклой квартирой изобретателя, и все это — без использования экранов.

Дань уважения Булгакову и Гайдаю

В постановке по пьесе Михаила Булгакова нашлось место отсылкам к другим его произведениям — «Зойкина квартира», «Собачье сердце», «Дни Турбиных» и «Мастер и Маргарита». Они поданы тонко, в форме шутки, и при этом рассчитаны на широкую публику.

Помимо костюмов и машины времени, в спектакле присутствуют и другие явные отсылки к фильму «Иван Васильевич меняет профессию» Леонида Гайдая. Например, непосредственно после финала звучит песня «Звенит январская вьюга», происходит идеально воссоздана открывающая сцена из кино — именно в конце, чтобы оставить приятное послевкусие.

Выбирая для постановки «Ивана Васильевича», Александр Агеев, несомненно, осознавал главный вызов: его спектакль будут сравнивать не столько с пьесой Булгакова, сколько с бессмертным фильмом Гайдая. Сбежать от этого сравнения просто невозможно, и режиссер принимает единственно верное решение — вступить в диалог. Он намеренно не отказывается от всенародно любимых афоризмов, сохраняет узнаваемые типажи и даже делает прямые оммажи киноленте, от воссозданных костюмов до песен. Он дарит зрителю радость узнавания, то самое «родное», чтобы на этой прочной основе выстроить нечто свое.

В итоге получается не слепая копия, а искусный парафраз. Это новое, бережно вплетенное в классику, чтобы не вызвать отторжения у ностальгирующего зрителя, но при этом дать ему пищу для ума и новые эмоции. Постановку отличает глубокое уважение режиссера как к первоисточнику Булгакова, так и к его гениальной экранизации Гайдая.

Благодаря этому тонкому балансу, любители советского кино найдут в этой истории свежие характеры и неожиданные художественные решения. Те же, кто скептически относится к переносу классики на сцену, получат шанс взглянуть на сюжет под другим углом и влюбиться в мир живых эмоций, искрометного юмора, танцев и смеха.

Словом, не спектакль, а, как бы выразился сам Иван Васильевич, лепота.