Сахалинский пенсионер опробовал протокол All-on-4

Почти год потребовался пожилому островитянину, чтобы получить протезирование в стоматологической клинике. Подробностями «зубастой» истории он поделился с корреспондентом РИА «Сахалин-Курилы».

Собрал на зубы 

Ничто не вечно. В этом южносахалинец Иван Леонтьев (по его просьбе имя и фамилия изменены. — Прим. ред.) убедился после посещения стоматолога. Врач был лаконичен: парадонтоз зашел так далеко, что лечить, по сути, уже нечего. Пора ставить протезы, но в этой клинике столь сложные операции не делают.

В областной стоматологии после осмотра 65-летнего ветерана труда предупредили: по полису ОМС услугу не оказывают, она платная. И назвали шокирующую цену. Осознав, что платить придется в любом случае, Леонтьев решил сравнить цены в бюджетной и частных клиниках. Последних, судя по рекламе в Интернете, в областном центре уже более трех десятков. Естественно, там все оказалось дороже. Но зато талончик можно было получить хоть на завтра. А попытки попасть на повторный прием в стоматологию ни к чему не привели — номер 1-300 заблокировали звонки других соратников по несчастью.

Условия частных клиник показались привлекательнее еще и потому, что они предлагали разные варианты протезирования, материалы и сроки. И самое главное — советовали не съемные протезы, а современную технологию All-on-4 («все на четырех»). Проще говоря, протезы крепятся на четыре импортных имплантата, а жевать можно буквально в день установки и чистить как обычные зубы. Еще каждую из операций на верхней и нижней челюстях обещали выполнить в течение трех дней с местной анестезией. Кстати, она потребовалась пациенту едва ли не сразу.

— Сердечко, знаете ли, чуть не расшалилось, когда начал сравнивать цены, — признался собеседник. — В одной из самых авторитетных в нашем городе клиник насчитали цену за миллион рублей. Были, конечно, и те, что просили поменьше. Но и тогда пришлось бы откладывать пенсию более трех лет…

А кушать надо каждый день. Жевать тоже. И это становится все труднее: за полгода уже выпали два зуба, да еще два шатаются так, что долго явно не протянут. Выход один — искать нужную на операцию сумму.

В общем, не станем вдаваться в подробности, но учтем, что наш пенсионер продолжает работать. Поэтому в итоге сумел собрать требуемые 480 тысяч рублей.

Договор подписал, гарантия полгода

Технологию All-on-4 впервые применили в Португалии еще в 1998 году и давно используют во всем мире. В южно-сахалинской клинике, куда обратился наш собеседник, ее внедрили… всего год назад. Уточняем не для иллюстрации того, как нетороплив прогресс в островной стоматологии. Суть в другом — врачам данной клиники надо обрастать пациентами и нарабатывать опыт по данному медицинскому протоколу. Значит, они и расценки задирать не намерены, и работать постараются так, чтобы не иметь нареканий.

В справедливости своих выводов Леонтьев убедился во время операции. Ничего радостного том, что у тебя для начала выдирают все зубы, конечно, нет. Но хирург не обманул — под местной анестезией все и впрямь прошло легко. Боль появилась лишь при наложении послеоперационных швов. Еще было неприятно, когда на травмированные десны примеряли слепки и через день устанавливали протезы.

— В общем-то, вполне терпимо, особенно если сравнить с тем, что испытывал еще в советских зубных кабинетах, — признал Иван Яковлевич. — И в другом не обманули: действительно, начал жевать в тот же день, как привинтили протез…

Оставалось заняться нижней челюстью. Но тут, как на грех, случился коронавирус. Из-за пандемии стоматологические клиники закрылись. В ожидании минуло еще полтора месяца.

Когда же режим самоизоляции, наконец, ослабили, сахалинец завершил протезирование. Претензий к клинике у него не было. Возникло недоумение. При последнем осмотре и консультации ортопед сообщил, что осенью потребуется заменить временные протезы постоянными. А на вполне закономерный вопрос пациента, сколько это будет стоить, вновь огорошили суммой — 300 тысяч рублей! Леонтьев, естественно, поинтересовался, почему не предупредили сразу. Врач замялся: либо медсестра забыла сообщить, либо сам пенсионер запамятовал, что ему в клинике говорили.

— Подозреваю, они просто умолчали, — сокрушается южносахалинец. — Ведь я, может, и передумал бы. Но сейчас-то куда деваться? Договор подписал, а в нем гарантия — всего на полгода…

Нервный ортопед и ловкий хируг

Не знаю, как воспринимают нас врачи. Возможно, из-за того, что у них за день может побывать два-три десятка пациентов, мы все на одно лицо. Причем зачастую — совсем не то лицо, которое они видят с радостью.

Но любая палка, как говорится, о двух концах. Поэтому не только врачи пытаются оценить очередного пациента, но и мы стараемся понять, кому доверили свое здоровье.

— Надо мной целая бригада работала, — поделился Леонтьев. — Кроме медсестер там еще и специалисты вроде техников были, которые делали модели челюстей, рентгеновские снимки и прочее. Но главных двое — ортопед и хирург. Они как командиры: и операцию вместе планировали, и передавали меня друг другу, будто по эстафете…

Отечественные пенсионеры — народ наблюдательный. Ортопед, например, показался пациенту чересчур нервным. Почти любой вопрос воспринимал болезненно, как сомнения в его компетенции. Однажды даже не вытерпел: «Вы хотите сменить лечащего врача?» Наверное, как предположил герой этой статьи, недавно на него жаловались, вот он и стал ершистым.

А хирург Леонтьеву, наоборот, понравился. Щипцами своими он орудовал как палач — безжалостно и быстро. Но когда в один из приемов здоровался, то удивил мягким рукопожатием. Пациент даже отметил для себя: такими легкими и чуткими пальцами не зубы драть — впору в салоне красоты по лицам капризных женщин порхать.

Вот к хирургу его пациент и обратился с последним вопросом: «Почему на окончательное «озубачивание» требуется столько денег?»

— Таков протокол, — словно извиняясь, вздохнул врач. — Надо убедиться, что имплантаты за полгода у вас прижились. Лишь тогда на них можно ставить постоянные протезы из более долговечного материала. А их придется делать заново и чуточку выше, чтобы между деснами и протезами не оставалось даже малейшей щелочки. Туда могут попасть остатки пищи, сами понимаете, ни к чему хорошему это не приведет…

Вывод Леонтьев сделал простой. Судя по откликам таких же пациентов на интернет-форумах, временные протезы могут служить и дольше — два-три, а то и все четыре года. Уж за это время он, если здоровье позволит, на окончательную операцию нужную сумму как-нибудь да соберет.

А как быть его сверстникам, которые живут только на пенсию? Им, похоже, остается рассчитывать лишь на помощь родных и близких…