Я скептически отношусь к людям, которые восторгаются красотой сахалинской природы, но предпочитают жить в местах с более предсказуемым, мягким и теплым климатом, как природным, так и социально-экономическим. Этот скепсис первое время присутствовал и в отношении к Питеру ван дер Вольфу, родившемуся в Голландии и успевшему до приезда на Сахалин пожить в Колумбии, на острове Кюрасао, в Южной Африке и Канаде.

Первая моя встреча с этим человеком произошла восемь лет назад, во время короткого водного похода вдоль восточного побережья Сахалина, организованного клубом «Бумеранг». Азарт, с которым голландец фотографировал едва ли не все, что видел вокруг, вызывал улыбку.

Поэтому когда, прогуливаясь по берегу, я набрела случайно на лежбище нерп, то решила, что Питер непременно захочет запечатлеть этих животных. И действительно, слова «нерпы, много» дали просто потрясающий эффект. Иностранец обомлел, слегка присев и словно изготовившись к прыжку. А в следующее мгновение уже мчался в направлении «чуда». Отдельным удовольствием было наблюдать за Питером во время съемки: увешанный фотоаппаратурой, он почти по-пластунски подбирался к сидящим на прибрежных камнях нерпам, совершенно не замечая, что сам погружается в воду.

Но тогда еще трудно было поверить, что восхищение и восторг от встречи с Сахалином перерастут в желание остаться здесь надолго. «Побегает с горящими глазами, а потом вернется в благополучную Европу», – подумалось мне. Каково же было мое изумление, когда узнала, что очарованный голландец все еще здесь…

Любовь и лошади

И вот мы едем в гости к Питеру ван дер Вольфу. Жилые комплексы «Зима» и «Земляничные холмы», где обитает большинство иностранцев, остаются позади, машина сворачивает с трассы в районе села Христофоровка, и вскоре на дороге нас встречает мужчина, больше напоминающий траппера, нежели специалиста нефтяной компании, где он работает.

Впрочем, теперь Питер – еще и совладелец коневодческого хозяйства, о котором рассказывает с таким же увлечением, какое проявлял при фотосъемке морских млекопитающих. Тут же, на пастбище, он знакомит нас с одним из своих питомцев – белым жеребцом по кличке Странник, и извиняется за то, что конь немного грязный.

– В последние три дня была дождливая погода, а лошади очень любят валяться по земле, – поясняет Питер. – Белая лошадь – это очень красиво, но с ней много работы. Как минимум час уйдет на то, чтобы почистить коня, чтобы он был ухожен.

Поэтому по вечерам у Питера и его компаньонки Яны Маникаевой очень много работы. Ведь в их совместном хозяйстве сегодня 13 лошадей. В момент нашего приезда на пастбище гуляли только жеребцы, а с женской половиной фермы мы общались уже в конюшне.

Зена, Астра, Чайка, Анабель, Чулпан… У каждой из лошадей – своя история.

Зена, например, до того, как в 2004 году попала на эту ферму, жила в конюшне возле городского парка. Это была лошадь, которую давали напрокат, и, возможно, поэтому она боялась людей. Но теперь, кажется, от ее фобий не осталось и следа: увидев нас, кобыла не проявила никаких признаков беспокойства, позволила погладить себя и даже ласково потеребила губами мою руку.

Почему он занялся именно разведением лошадей, объяснить логически Питер не смог. На Сахалин он приехал вместе с женой-гидробиологом, которая в течение трех лет работала по контракту в компании «Сахалинская Энергия».

– Я использовал любую возможность найти здесь работу и начинал в качестве волонтера в зоопарке, – вспоминает мой собеседник.

Там он и познакомился со своей будущей компаньонкой Яной Маникаевой, которая работала с лошадьми. По словам Питера, ему передался некий «вирус»… Как раз в тот год появилась и возможность купить первую лошадь, постепенно хозяйство разрослось. При помощи ребят из клуба «Бумеранг» была построена конюшня. Появилось много знакомых на Сахалине, у которых есть подобные фермы. Но это хозяйство не для бизнеса, а для души, говорит Питер. Оно нерентабельно, поэтому приходится, наоборот, вкладывать сюда средства, чтобы обустроить все как следует.

Увлечение коневодством сыграло в жизни моего героя и драматическую роль. Его жена, с которой прожили вместе 15 лет, поставила вопрос ребром: «Выбирай: я или лошади». В результате брак распался.

– Сейчас она на Аляске, вышла замуж за американца, а я остался здесь с полной конюшней, собаками и, конечно, с друзьями, – оптимистично резюмировал Питер.

Хочется сделать лучше

Наверное, кому-то будет трудно понять, ради чего человек тратит усилия и средства на столь невыгодное дело. Но Питер ван дер Вольф, похоже, вполне осознает важность начатого им процесса – именно так он назвал затею с разведением лошадей.

На Сахалине в последнее время формируется круг людей, которые развивают спортивное коневодство. И хозяйство, в котором уже накоплен опыт по правильному уходу за лошадьми, может стать своеобразной школой для начинающих коневодов. Сюда можно приехать с вопросами о питании этих животных, их лечении и многом другом и получить бесплатную консультацию.

– Некоторые мечтают о лошади и говорят, что любят лошадей. Но при этом плохо представляют себе, как их правильно чистить, ухаживать за ними, кормить, лечить, – говорит Питер. – А Яна, мой партнер, по профессии зоотехник и очень хороший специалист по расчистке копыт.

Стоит добавить, что на этой ферме лошадей не подковывают, предпочитая содержать их в первозданном состоянии. Как пояснила Яна Маникаева, в этом есть смысл, потому что подкова делает копыто жестким, сводит на нет эффект естественной амортизации, а от этого страдают суставы животного. Питер тут же продемонстрировал освоенную им технику обработки копыт с помощью специальных инструментов и приспособлений.

Мне, как человеку, ничего не понимающему в коневодстве, было трудно судить, насколько хорошо и правильно оборудована конюшня. Но чистые опилки и свежее сено в каждом стойле да и прекрасный внешний вид здешних лошадей трудно было не заметить.

По словам Яны, ее партнерство с Питером ван дер Вольфом – очень хорошая школа, которую она всем советовала бы пройти. В отличие от других партнеров, с которыми ей доводилось работать, голландец ориентируется в развитии дела не на обстоятельства и возможности, а на необходимость. То есть, если что-то необходимо, это должно быть сделано, независимо от того, какие усилия и средства на это потребуются. «Если это нужно для лошадей», – добавила Яна.

И это очень существенная оговорка, потому что, когда мы вошли в дом, где живет в настоящее время сахалинский голландец (или голландский сахалинец?), я была потрясена его скромностью. Судя по интерьеру, до налаживания собственного быта у хозяина просто не доходят руки.

Впрочем, наверное, здесь просто нет ничего лишнего – только то, что необходимо. Простейшая и древнейшая, а местами и самодельная мебель и утварь. В полумраке комнаты несколько компьютерных мониторов освещают стоящий рядом электронный клавишный инструмент.

Было что-то сказочное, под стать волшебным превращениям, в том, что человек, только что подпиливавший копыта лошади, сел за инструмент и заиграл красивую мелодию. Мало мы все-таки знаем о своих возможностях…

В поисках сумбурной души

Останется ли Питер ван дер Вольф на Сахалине или уедет, зависит от многих обстоятельств. Все-таки он иностранец, работающий здесь по контракту, который когда-нибудь закончится. Но, как я поняла, Питер совсем не хочет уезжать.

Он признался, что просто не представляет себя в Голландии и не знает другой точки мира, в которой хотел бы жить, кроме Сахалина. В прошлом году ездил на мастер-класс в Австралию и думал, что, может быть, стоит поселиться там… Там интересно, но не было такого ощущения, как на Сахалине. И когда вернулся на остров, почувствовал, что вернулся домой.

– Может быть, для вас немножко непонятно, все думают, что на Западе порядок, все чисто. Да, там хорошие структуры, но у России немного сумбурная, дикая душа… Здесь в каждом человеке есть что-то такое, что уже потеряно в западном мире. Конечно, я не русский и не буду им, но моей душе это очень близко, – рассказал голландец.

Приоткрыть для самого себя тайну этого труднообъяснимого притяжения Питеру удалось в 2006 году, когда ездил в Голландию на похороны отца. Там он встретился со своим дядей, который, узнав, что племянник живет в России, сказал, что, возможно, один из корней рода ван дер Вольфов идет из этой страны. Есть исторические сведения, что повар, прибывший в XVI веке с Петром I в Амстердам, остался там жить. А его фамилия была Волков – тот же Вольф, только по-русски.

– Сейчас моя кузина работает с материалами архивов и, хотя не получила стопроцентного подтверждения, нашла много информации, которая говорит в пользу этой версии, – рассказал Питер. – Для меня очень важно установить эту связь с русскими корнями.

И на этот раз я восприняла его слова без всякого скепсиса. Этот голландец действительно искренне привязан к Сахалину, и ему необходимо понять, зачем он здесь. А раз необходимо, значит, это будет сделано.

земляки иностранцы лошади острова моей любви

Авторы:Администратор Администратор

Читайте sakh.online