Последняя тайна смерти Майоровой

Школьные подруги знаменитой сахалинки не верят в ее самоубийство. Свою версию они озвучили нашему корреспонденту

Фонд № 122

В городском архиве областного центра есть фонд под № 122, где собраны свидетельства о жизни нашей знаменитой землячки, актрисы Елены Майоровой. В Южно-Сахалинске она родилась, окончила школу, потом поехала поступать в престижный московский вуз – Государственный институт театрального искусства (ГИТИС), затем играла на сцене прославленного МХАТа. В конце мая этого года Майоровой исполнилось бы 60 лет. Актрисы нет с нами уже 21 год. Она ушла из жизни в 1997 году в результате несчастного случая: тогда ходило много слухов о самоубийстве. Собирать архивный фонд начали еще в 2003 году. Родители актрисы передали фотографии из семейного архива и письма дочери. А еще театральные программки спектаклей с ее участием и автографы ведущих артистов МХАТа, которые они давали Майоровой.

Их дополнили кассеты с любительской съемкой и интервью Елены Майоровой телеканалу «Культура», а также съемки в программе «Команда-2».

В год 60-летия нашей известной землячки работники архива собирались найти о ней дополнительные сведения в документах школы № 4, в которой Елена училась, и Дворца детского творчества. Была надежда, что там остались фото с постановок театрального кружка, сценарии с расписанными ролями.

Обо всем этом мы уже рассказывали  в  публикации «Секретные искры Майоровой».

К сожалению, поиски результата не дали, рассказала руководитель архивного отдела администрации Южно-Сахалинска Мария Тихоньких. Зато на нашу публикацию откликнулись Нина Жорова, тетя Майоровой, и ее школьные подруги. Они захотели поделиться с фондом своими фотографиями, на которых запечатлена Елена.

Женщины не только принесли снимки, но и поведали неизвестные ранее подробности из жизни актрисы.

Гости из МХАТа

В Южно-Сахалинске домом Майоровой называют типовую многоэтажку по адресу проспект Мира, 192а, хотя это не совсем верно, рассказала Нина Жорова. Дело в том, что, пока Лена училась в школе, семья жила в частном секторе, возле школы № 4. Квартиру им дали в 1976 году, когда дочь получила аттестат и уехала в столицу. В дом на проспекте Мира она приезжала только в отпуск. Туда в гости приходили артисты МХАТа, в том числе тогдашний худрук театра Олег Ефремов, с которыми Майорова приезжала на гастроли в родной город.

В этой пятиэтажке до своих последних дней жила ее мама Лидия Васильевна. Ее не стало в 2013 году. Отец Владимир Афанасьевич ушел из жизни в 1999-м. Именно от него дочь унаследовала свой артистизм, уверена Жорова: он хорошо читал стихи, пел и танцевал.

Слева направо: тетя Елены Майоровой Нина Жорова, Любовь Семионичева, Наталья Лукина, Мария Тихоньких, Ирина Семионичева

Невозможно забыть, как школьница Лена вместе со своей двоюродной сестрой, дочерью Нины Васильевны, устраивала домашние постановки: из стульев сооружали театральную рампу, заранее делали костюмы и показывали взрослым спектакли.

В квартире после смерти Лидии Васильевны поселился племянник Елены Майоровой, сын ее родной сестры Ирины. У него, по воспоминаниям Жоровой, сохранились альбомы и письма. Во время встречи родственник находился в отъезде, поэтому принести их не получилось.

Пока Нина Жорова отдала фонду 12 фотографий, которые хранились у нее, а еще написала краткую справку о семье Майоровых.

Одноклассницы актрисы – Наталья Лукина, Любовь и Ирина Семионичевы – женщины стали родственницами, выйдя замуж за двоих братьев, – были ее близкими подругами. Они общаются между собой и сейчас, до сих пор сохранили школьные фотографии. Не сразу, но согласились передать их в архивный фонд, попросили только время сделать копии снимков.

Недавняя встреча в архиве стала, образно говоря, вечером воспоминаний.

Год в ПТУ

На одном из снимков – весь класс на выпускном вечере. На другом, датированном 1976 годом, Елена запечатлена в одном из московских ПТУ. Сразу после окончания школы, в 1975 году, она не поступила в ГИТИС, но домой не вернулась и целый год училась в московском профтехучилище, после чего ей все-таки удалось поступить в актерский вуз. Об этом факте хорошо известно.

Но не все знают, что после провала в ГИТИС наша землячка смогла поступить в столичный Литературный институт. У Майоровой был определенный талант в этой сфере, по воспоминаниям подруг, ей даже советовали стать писательницей. Но Елена нацелилась только на ГИТИС. Оказывается, что когда она туда не поступила, подала документы в Литературный. И ее приняли.

Это был бы идеальный вариант – год учиться в Литинституте и готовиться в театральный.

– Но в Литературном не давали общежития иногородним,– вспоминает Лукина. – Поэтому Лена и решила пойти в столичное ПТУ, где обеспечивали жильем. Правда, учиться нужно было на изолировщицу, это тяжелая работа. В общем, числясь студенткой Литературного института, она практически не ходила на занятия. Ее там даже потеряли. Домой в Южно-Сахалинск из ректората прислали запрос: просим сообщить, где находится ваша дочь.

Только после этого родители узнали, что их Лена, побыв студенткой Литинститута, стала столичной пэтэушницей и потом забрала из вуза документы.

Мама не раз повторяла: «Ну как так, моя Лена была отличницей, а пошла на изолировщицу?! »

На «москвиче» за ягодой

И во время учебы, и уже будучи актрисой прославленного московского МХАТа, Майорова регулярно наведывалась в Южно-Сахалинск. Однажды, когда МХАТ привез сюда постановку, она специально заменилась на роль в спектакле «Мастер и Маргарита», чтобы побывать на родине.

Майорова всегда была заводная, вспоминают ее школьные подруги. При этом хорошо шила и вязала. С удовольствием занималась рукоделием дома. Говорила: здесь я могу быть сама собой, отдохнуть от московской суеты, словом, делать то, что хочется.

– Когда Лена приезжала из Москвы в Южный, мы всегда собирались вместе, – рассказала Ирина Семионичева. – Последний раз виделись в 1996 году, за год до ее гибели. Тогда она гостила целый месяц. Запомнилось, как два раза ездили за ягодой во Взморье. Один раз – на старом «москвиче». Другой – в фургоне КамАЗа, в котором собралось восемь человек.

Один раз во Взморье зашли в магазин, там стояли несколько человек. Один из покупателей, приглядевшись, произнес: «Как женщина на Майорову похожа!».

Впечатления от всех тех встреч – у Майоровой был талант: дарить людям праздник жизни.

«Поэтому мы не верим, что Лена могла покончить с собой», – в один голос говорят подруги. Скорее всего, так сложились обстоятельства: она прополоскала горло керосином, несколько капель попали на шифоновое платье, она этого не заметила и потом закурила…

Цветы к юбилею

Близких актрисы тревожит, что на родине о ней забывают. Одноклассницы каждый год, 30 мая, в день рождения Майо-ровой, приносят цветы к мемориальной табличке у Дворца детского и юношеского творчества, где она занималась в театральной студии. В этом году попросили руководство дворца: в юбилей тоже принести цветы, в знак уважения.

Но букет не принесли…

– Общаясь со знающими Елену людьми, все больше убеждаюсь: она была действительно великой актрисой. Личностью. Жалко, что некоторые наши современники говорят, что ничего особенного в ее артистических работах не было, – говорит Мария Тихоньких. – Они просто о них не знают. Поэтому и нужно сохранять все свидетельства о ней, проводить выставки, чтобы сахалинцы знали, какая замечательная актриса выросла на Сахалине.

Елена Майорова (первая слева) с подругами

Подруги дали контакты еще одной одноклассницы, с которой Елена вместе занималась в театральном кружке тогдашнего Дома пионеров. Майорова даже звала ее поступать в ГИТИС, но она не согласилась.

Сейчас женщина живет в Ставропольском крае. Возможно, у нее есть фото и другие интересные документальные свидетельства о знаменитой актрисе. Может быть, бывшая одноклассница согласится поделиться ими с фондом № 122.

Все собравшиеся поблагодарили руководство городского архива за неравнодушие.

– Раньше мы в день смерти Лены всегда встречались у ее мамы. Потом она умерла, и традиция прервалась. Видимся не так часто, как хотелось бы. Спасибо, что дали нам такой шанс, – сказали одноклассницы Майоровой.

Фото автора и из госархива Южно-Сахалинска