Сахалинский краевед открывает тайны эпохи Карафуто

Свидетельства эпохи

В следующем году областной центр отметит 140-летие, и приближение круглой даты инициирует проекты, обостряющие внимание сахалинцев к его биографии. Историю нашего города, в котором три «цвета времени» — русский, японский, советско-российский, — хорошо не только изучать по сухим учебникам, но и оживлять подлинными свидетельствами эпохи. Такой масштабной иллюстрацией реалий периода губернаторства Карафуто стала экспозиция «Путешествие во времени», открытая в выставочном зале регионального отделения Союза художников России.

Этой выставкой городской департамент культуры и туризма обозначил старт цикла мероприятий, посвящённых прошлому Южно-Сахалинску. Начали, правда, почему-то с Тоёхары, а не с Владимировки. Возможно, потому что о японском периоде истории благодаря энергии южносахалинца Михаила Шерковцова накоплен огромный массив материального наследия, ради чего он прошёл тысячи километров. Поиск предметов быта на обширной территории, вплоть до 50-й параллели, реставрация и сохранение стали его призванием на четыре десятилетия собственной жизни. А собранная коллекция предметов 1905 – 1945 годов разного веса, калибра и назначения влёгкую соперничает с государственными музеями.

Сейчас с трудом верится, что изящная бронзовая ваза с изображением птиц, с которой началась коллекция Шерковцова, была найдена случайно на Железнодорожной улице — просто шел и споткнулся о неё. Но сахалинская земля буквально нашпигована наследием Карафуто. Спешно репатриируясь на родину после завершения войны, японцы не теряли надежды на возвращение. Земле было доверено всё то, что составляло уклад обычной жизни гражданского населения. А потом земля стала отдавать вещи новым хозяевам.

Оживить прошлое 

«Путешествие во времени» приглашает заглянуть в микроисторию, повседневную жизнь, которой жили тысячи простых японцев на юге Сахалина. Чем обставляли и обогревали дома, какая посуда стояла на столе, какими инструментами обихаживали огород, с чем играли дети. Если мебель, фарфоровая посуда вызывает ностальгические настроения у посетителей выставки, поскольку их дедушки-бабушки, первые советские переселенцы, занимали японские жилища, то безусловно уникальным является буддийский алтарь, вывезенный из села Победино. Или посох горного монаха ямабуси, найденный на реке Белкина (район Бошняково), где когда-то процветал поселок Ёкунай. Среди сборов — барабан тайко и колокол, изготовленные в Токио, вывеска художественной школы «Три звезды» в виде палитры, детали французского велосипеда ХIX века, школьная бирка, которую дети носили в качестве опознавательного знака, клише для печати бутылочных этикеток. Неизменный интерес вызывает сакэдзуки (чашечки для сакэ) с оптическим эффектом — наливаешь подогретый напиток, и на дне благодаря встроенной стеклянной линзе проступает лицо женщины.

«Ушастая» печь

Но, кажется, королевами души собирателя стали печи, которые, несмотря на вес в десятки килограммов, он выносил на своей спине из бездорожных дебрей. Перебравшись на Сахалин, японцы не меняли своих привычек — легкие продуваемые дома, бумажные двери — и отчаянно мерзли. Потому так в цене были дома русских переселенцев с добротными печами, крепко державшими тепло. Чугунные же печи — «Фукуроку», «Тайё» — ввиду дороговизны были доступны только состоятельным людям (они стоили до 300 иен, тогда как самурайский меч — 180, а зарплата учителя равнялась 30). Печь типа «хакунэцу» коллекционер называет «ушастой» — за наличие ушек-подставок по бокам, на которых ставили для подогрева чайники. От холода выручали также керамические печурки хибати или водяные грелки ютампо.

С каждым экспонатом связана история, которых хватит на толстый том. Впрочем, коллекционер уже стал писателем — его японские зарисовки вышли в сборнике «Легенды рождаются на Сахалине», а в настоящее время он готовит к изданию «Рассказы Хранителя времени». Дополняет выставку комплекс фотографий, дающих представление об архитектурном языке Тойохары — о зданиях, что сохранились и определяют ее уникальный облик, и об утратах — вроде главного синтоистского храма Карафуто дзиндзя или альпийских хижин.

За неимением музея истории Карафуто на Сахалине это нечастая и краткосрочная возможность увидеть во всей полноте жизнь ушедшей эпохи.