Сахалинец Анатолий Казаков вспомнил события в Афганистане

Заслуженный военный лётчик России Анатолий Казаков никогда не забудет афганское небо и трагические события в Нефтегорске. Воспоминаниями о тех днях он поделился он поделился с корреспондентом РИА «Сахалин - Курилы».

Как и многие его сверстники, мой собеседник грезил небом со школьной скамьи. Но он и представить себе не мог, что спустя несколько лет  после окончания Сызранского военного вертолётного училища окажется в самом пекле афганской войны.

На войну, за «речку»

В 1982 году молодой лейтенант Казаков, уже будучи семейным человеком, был направлен на службу в Приморье. Авиачасть пограничников базировалась недалеко от Владивостока. Спустя время его назначили командиром вертолёта Ми-8 с присвоением второго лётного класса.

А дальше — в 1986 году в звании старшего лейтенанта Анатолий Казаков в составе контингента советских войск оказался в Афганистане. Военные между собой такую передислокацию называли «за речку». Перед нашими пограничникам стояла задача не допустить проникновения душманов на советскую территорию. И такая вероятность была вполне реальной.

Согласно приказу старший лейтенант Казаков прибыл на один из военных аэродромов в Узбекистане. И сразу стало понятно — в пустынном горном Афганистане, где практически нет дорог, ни одна наземная боевая операция не может обойтись без поддержки с воздуха.

— Я, можно сказать, попал на пик войны,— вспоминает наш земляк. — Когда наши войска только вошли в эту страну, у душманов были в основном винтовки, автоматы, и никакого серьёзного вооружения. А потом с Запада им начали поставлять переносные зенитные комплексы для защиты от авиации.

Садились на пятачки

Там, в Узбекистане, старшему лейтенанту Казакову дали совсем немного времени на адаптацию. Командиры показали район, куда он будет летать, рассказали о том, какие опасности могут подстерегать в воздухе и на земле. А дальше, что называется, в бой на Ми-8.

Его сопровождал вертолёт Ми-24. Пока первая «вертушка» садилась в горах, разгружала боеприпасы, продовольствие и воду, забирала раненых, вторая с воздуха контролировала обстановку. При необходимости экипаж открывал огонь по врагу.

 — Поначалу было страшно, скрывать не стану, — признаётся мой собеседник.— А через месяц такие полёты стали привычными. Потому что быстро пришло понимание, что  каждый твой вылет — это спасение чьих-то жизней. Ты проникаешься тем же настроем, что и командиры на позициях: главное — уберечь бойцов. Если кто-то ранен, нужно как можно быстрее доставить его в госпиталь. А сделать это можно было только при помощи наших «вертушек». Поэтому вылетали и по ночам, даже за одним человеком. Садились в полной темноте на маленькие пятачки, подсвеченные факелами или фонарями.

Интенсивность боевых действий то возрастала, то затухала. Но полностью расслабляться было нельзя. Все понимали — это война. Здесь чужое небо.

До приземления выживали не все

Особенно запомнился эпизод вблизи местечка Таш-Курган, рядом с советской границей со стороны Узбекистана. Шёл второй месяц пребывания Казакова на афганской войне. Его вертолёт взял на борт разведчиков. На взлёте все ощутили сильный удар по винтокрылой машине. В неё попал снаряд, и командир тут же принял решение спасти прежде всего людей. Выбрал более-менее ровную площадку (а в горной местности это очень непросто) и пошёл на посадку. Точнее, завис над ней на небольшой высоте: если приземлиться полностью, то на камнях вертолёт завалится.

В таком положении борттехник смог осмотреть корпус. Повреждений и дыр нигде не было. Полетели на свой аэродром. Когда вернулись и осмотрели боевую машину, не поверили своим глазам: выпущенная противником ракета попала в выпирающуюся часть Ми-8 и снесла её по касательной. От высокой температуры она сплавилась, но дыры, которая помешала бы полёту, не образовалось.

 — Получается, смерть была от нас в нескольких шагах. Осознание этого пришло потом. В тот момент и после возращения на базу такие мысли не приходили. На войне как на войне: ты просто делаешь свою работу, — рассказывает Анатолий Филаретович. — Ну, а эпизод под Таш-Курганом, конечно, не забудется никогда. Я и сейчас думаю, что тогда уберегло от гибели? Может, родители думали обо мне. Может, моя супруга Римма Александровна. А может, сам с утра был счастливый. Возможно, всё вместе. Такие вот ситуации лучше всего дают понимание, что такое война.

Ну, а тяжелее всего там, за «речкой», говорит отставник, было другое — это когда летишь, а у тебя полный вертолёт раненых. Некоторые до приземления не доживали. И от этого невозможно было удержаться от слёз.

Среди сослуживцев Анатолия Казакова был Геннадий Павленко, лётчик от бога. Когда душманы узнавали, что летит вертолёт Павленко, прятались поглубже. Знали, что он сможет уничтожить все боевые позиции в самых сложных условиях. Однокурсник Казакова Валерий Попков был среди тех, кто на закате СССР получил звание Героя Советского Союза. Он смог спасти своего сослуживца, буквально сев в логове врага. 

Первым прилетел на место трагедии

Военная командировка Казакова завершилась зимой 1986 года. Потом были другие места службы, а с 1993 по 2007 год он командовал авиаполком на Сахалине.

Именно он первым прилетел на вертолёте на место нефтегорской трагедии 28 мая 1995 года. Как раз в день пограничника. Это тоже тяжёлая страница в его биографии. И на войне, и здесь близко была смерть.

 — Только в Афганистане я понимал, что люди ждут от меня помощи, и знал чем им помочь. А тут, когда разбирали завалы, было такое тягостное ощущение, что ты не способен избавить попавших в беду от страданий... Один ведь нагромождение плит не сбросишь, — рассказывает мой герой. — Поэтому, когда не было полётов, не мог сидеть на месте, бросался помогать спасателям.

Но надо понимать, что Казаков и без этого много там сделал — доставлял пострадавших с места трагедии, и счёт тоже шёл на часы.

После Сахалина полковник Казаков служил на материке, в европейской части, обучал лётчиков. Там в 2013 году и вышел на заслуженный отдых Но через некоторое время решил вернуться на Сахалин. Построил здесь дом. Работал главой администрации Троицкого района. Много времени проводил с воспитанниками детского дома, с местными школьниками. Очень с ними подружился.

— Для меня очень важно помочь детям и подросткам сформировать правильное понимание жизни. Без нравоучений, без формализма. Чтобы они стали патриотами своего села, своего острова, своей страны, — говорит отставной авиатор.

Как говорят хорошо знающие Анатолия Филаретовича люди, он по-прежнему стремится быть полезным — и для семьи, и для своего города. Потому что хорошо усвоил цену мирной жизни на той войне.

В Афганистане и Чечне погибли 43 жителя Сахалина и Курил, сегодня на островах проживает 1837 ветеранов боевых действий.