Сахалинец рассказал, как его продали вместе с судном в Китай, а потом записали в мертвые

В 1996 году из портового города Корсаков команду судна БМРТ «Мыс Юдина» отправили на месяц в Китай. Вместо оговоренного срока поездка затянулась на полтора невыносимых года. Корреспондент РИА «Сахалин-Курилы» поговорил с «прожженным» моряком с того судна — 65-летним Владимиром Бурцевым. Жизнь его побросала не только по волнам морей и океанов.

Герои среди нас

Тогда, в 1996 году, судно, на котором работал Владимир, и заодно людей — просто-напросто продали. Их оставили на чужой земле без еды, денег и возможности вернуться обратно. От неизвестности и долгого ожидания они сходили с ума.

Владимир Бурцев, моряк с 26-летним стажем, родился в Алма-Атинской области, но уже больше 20 лет живет на Сахалине. За его спиной — 23 морских судна, на которых он честно отработал токарем-слесарем. По его словам, мог бы ходить в моря и дальше, если бы не боль в ногах.

Корабли и шум прибоя явно на всю жизнь врезались в его сердце. Это становится понятно при одном взгляде на его комнату. На двух стеллажах, которые смотрят друг на друга, расставлены лодки, фигурки капитанов, у которых стереотипно закрыт один глаз, а во рту «тлеет» курительная трубка. Над кроватью вывешен календарь с парусником, а из шкафа выглядывает тельняшка.

В его умениях в 90-х годах нуждались многие суда. А его способность контактировать с людьми и держаться в здравом уме в самых нестандартных ситуациях до сих пор вызывает уважение.

В настоящее время 65-летний Владимир потерял веру в правосудие, живет в посыпавшемся общежитии в центре Южно-Сахалинска и делит комнатушку размером чуть больше привычного трюма со своей дочерью и трехлетней внучкой. Во время пандемии коронавируса он лишился работы, попав под сокращение. Мужчина не унывает, говорит, появилось время побороться за «давно заслуженное». Сейчас он ходит по инстанциям, чтобы те, наконец-то, обратили на него внимание и помогли восстановить справедливость. Ведь после того, как в 1996 году его и целую команду продали вместе с кораблем, правдами и неправдами обычный токарь выкормил их, вернулся обратно, но остался ни с чем.

Продали вместе с траулером

— Из очередного рейса мы вернулись в Корсаков, пришли за зарплатой, нам ее не выдали, сказали — пойдете в Китай на месяц, на ремонт. Выдадим зарплату там. Судно перед отправкой загрузили металлоломом. Забито было практически все: и трюмы, и кормовая палуба. Конец 1996 года. Перед самим Новым годом нас высылают в порт Циндао. При всем при этом продуктов дали ровно на 10 дней, все остальное, сказали, ждет в Китае, — начал свой рассказ Владимир.

— Да вот только погода тогда была штормовая, поэтому, прежде чем зайти в сам порт, мы две недели простояли на рейде. Соответственно, и весь продуктовый набор себя исчерпал. Зашли в военный порт, где ремонтировали китайские подлодки и прочие судна. Нас поставили к стенке, а ремонта все не было. Стащили с палубы металлолом, весь распродали. После этого представитель базы уехал, и больше мы его не видели. С нами опять никто не рассчитался. Они прекрасно осознавали, что делают. Знали о каждом нашем шаге.

— Потом только мы поняли, что нас продали вместе с траулером и обратно возвращать никто не собирался. Китайцы тоже ничем не могли помочь. Тогда у них не было ни «Красного креста», никаких договоров, обеспечивать чужой экипаж они тоже не собирались.

Выгодное знакомство

— Начался голод. Первое время мы просто шныряли по территории базы. Потом я решил выйти в город. Там я познакомился с китайцем, которого мы потом по-дружески называли Мишей. Он меня попросил, чтобы я его обучил русскому языку. Ему это было нужно, потому что он держал маленькое кафе. Так и получилось — я помогал ему, а он нам. Перевели на русский меню, вывесили таблички. Затем я предложил ему сделать визитки, на которых подробно написали адрес и список того, что русским морякам можно найти у него в лавке, — вспоминает моряк. — За привлечение клиентов он выплачивал мне зарплату, а иногда просто помогал продуктами. В основном это была мука, чтобы самим хлеб печь, макарошки там, но что-то существенное позволить могли себе редко.

Так и получилось, что токарь содержал целое судно. Со временем другие моряки начали с просьбами и своими проблемами обращаться к нему, а не капитану судна.

— Шел месяц за месяцем. От того что мы не знали, когда вернемся домой, люди начали сходить с ума. У многих остались семьи. Молодой крепкий парень ко мне подходит, плачет и говорит: «Мне нужно было сегодня вести сына в школу. А он даже не знает, где я нахожусь».

— А в один день я сидел на палубе, смотрю, из трюма выходит мой друг…босиком. Шагает в сторону трапа. Я его спрашиваю «Ты куда пошел?». Тот мне ответил, что нужно ребенка из садика забрать. Я ему подыграл, сказал, что жена уже давно его забрала, мол, иди обратно и посмотри. Он развернулся, проверил, вышел обратно из трюма, пожал мне руку и поблагодарил за то, что проследил, — добавил Владимир. — Еще одна история. Вместе со мной еще был друг Сашка, адекватный, сколько его знал, хороший мужик. Так тот наяву между двумя палубами увидел растянутый российский флаг, Ельцина видел, как тот что-то с трибуны вещал. Потом из автоматов стрелять начали. Страшное дело.

Период ожидания

— Был такой случай, когда все на палубе всполошились, кричали «Вызывай уголовный розыск, водолазов!». А кто к нам приедет? За все нужно было платить. В итоге собрали на водолаза. Достали со дна матроса. Никакого гроба, кремировали. Прах поместили в шкатулку, хотели хотя бы проводить по-человечески, семье отправить.

— Мы вызвали к тралу вице-консула. Тот приехал, развел руками, опять сказал всем знакомое «Ничем не могу помочь». Единственное, что предложил — разместить небольшую заметку в газете «Труд».

Там было написано, что экипаж уже долгое время находится в тяжелом положении, несколько людей погибло. Голод. Массовая истерия. Бунты. Только смысла от этой заметки не было.

А некоторое время спустя капитан судна каким-то образом поранил глазное яблоко. Зрачок, как белок у яйца, начал стекать по лицу. Зрелище жуткое. Пришлось опять  вызывать врачей, машину организовывать. Сделали операцию. Опять же денег на это много ушло.

— Таким образом мы прожили в Циндао полтора года, не меньше.

«Так вы же умерли!»

— Потом вокруг что-то зашевелилось, наше судно стало мешаться на базе, и его загрузили новым грузом и отправили в другой китайский порт. И нас вместе с ним. Там разгрузили борт, весь экипаж распределили по другим судам, а меня и моего друга посадили в автобус, на котором я пересек границу и наконец-то оказался дома.

— Чувство невесомости, радости, что мы оказались на родной земле, длились недолго. Первым же делом я пошел в нашу контору ООО ХК «КБОР». Из документов у меня с собой был только паспорт моряка. Пришел, положил его на стол, потребовал другие документы и деньги. Начальник сидел и смотрел на меня с округлившимися от удивления глазами и выдал фразу: «Так вы же умерли!». Дал какую-то бумажку, где так и было написано — мертв. Стало смешно, ну, как это умер, если я тут перед вами стою? — до сих пор удивляется моряк. 

Два года он ходил по всем инстанциям и доказывал, что жив. Собрал документы. А обещанные деньги ему так и не заплатили. На протяжении 22 лет моряк писал письма в прокуратуру и рассказывал о своей ситуации. Там сочувственно качали головой, а потом говорили, что ему необходимо обратиться в другую организацию, и, как шар для бильярда, катали его из кабинета в кабинет. В письмах только одна отписка — «перенаправлено».

Квартира в столице

— Мало того, что я, насмотревшись всех ужасов, приехал домой живой, но без денег, так еще к тому же потерял за это время бронь. Мне должны были выдать квартиру в Москве. Адрес до сих пор помню, — поделился Владимир Бурцев. — Но поскольку я долго отсутствовал, а потом и вовсе оказалось, что умер, ее отдали другим. Хоть от конторы комнату в общежитии оставили. Живу в ней с 1998 года. Но нужно что-то с этим делать. Просил у администрации хотя бы нам с дочкой соседнюю, пустующую комнату выделить. Все-таки ребенок подрастает, скоро в школу пойдет. Ей три года, замечательная девочка. Ей нужна будет своя комната, парта, личная зона. Но не дали.

— На этом колесо Сансары не остановилось. У нас накопились долги по оплате услуг ЖКХ. Грозят судом и выселением, а идти некуда, — пояснил он.

Недавно его уволили с работы. Он подрабатывал на СТК «Горный воздух». Попал под сокращение штата во время пандемии коронавируса.

Прокуратура

Редакция РИА «Сахалин-Курилы» сделала официальный запрос в областную, а также транспортную прокуратуру. Там сказали о том, что постараются разобраться со сложившейся ситуацией. Конечно, найти концы истории 20-летней давности будет довольно сложно. Однако есть хотя бы возможность организовать проверку и выяснить, по какой причине мужчина потерял нынешнюю работу и попал под сокращение.

Также корреспонденты поделились историей с коллегами с разных регионов, которые , возможно, помогут с поиском остального экипажа. Возможно, среди наших читателей также найдутся те, кто имеет связь с владельцами компании ООО ХК «КБОР» или же людьми, которые работали там в период с 1995-го по 1998 год.