Живая память. Бесценное наследие: воспоминания ветерана Великой Отечественной войны Николая Сандлера

Николай Николаевич участвовал в боях за Кёнигсберг в составе войск НКВД 3-го Белорусского фронта, где был контужен. В апреле 1945 года был направлен на Дальний Восток, где принимал участие в боевых действиях против милитаристской Японии в составе 1-го Дальневосточного фронта. С 1946 по 1987 годы служил в пограничных войсках КГБ СССР.

Но обо всем по порядку.

Недетское детство Николая Сандлера

Война застала 13-летнего парнишку на Украине — в небольшом поселке близ границы. Туда Николай отправился, как обычно, летом, на каникулы к дядьке-пограничнику. Бабушка тут же приехала за Колей, увезла от границы подальше, в поселок городского типа Томашполь. Немцы вскоре оккупировали всю Украину. От войны бежать уже было некуда. О том, что творили захватчики в родной деревне, Николай Николаевич вспоминать спокойно не мог.

«В первую неделю ничего страшного они не делали. Ну прошла армия, да и прошла. А потом приехала зондеркоманда, которая занималась зачисткой. Уничтожали коммунистов, руководителей, евреев — всех, кто, по их мнению, мог быть опасен для новой власти. Немцы расстреляли тогда мою бабушку, маму, маминых братьев», — с болью говорил ветеран, — мы с дедом чудом остались живы. Хотя лучше чем сам Николай Сандлер его воспоминания сложно описать. Все его  эмоции отражены в видео.

В 1944 году, когда наши освободили Украину, Николаю уже исполнилось 17 лет. Он сразу записался в истребительный батальон, воевал против полицаев, немецких диверсантов, шпионов.

«Его группа наводила порядок,  а порядка в тылу не было – кругом банды», – так в годы своей жизни вспоминал Николай Николаевич.

Не о такой службе мечтал молодой Николай Сандлер. Признавался, что ему очень хотелось на фронт, поучаствовать в настоящих сражениях, понюхать, так сказать, пороху. Юношеского рвения начальник НКВД, к которому пришел парень с просьбой отправить его воевать, не одобрил.

Однако бойцов к концу войны не хватало, и Николая все же призвали на фронт.Начало 70-х гг. Старший прапорщик Сандлер - новоиспеченный боец попал в войска правительственной связи. Отбор был суровым: проверяли всю подноготную.

«С нами работали разведчики, ночью по несколько раз будили и допрашивали. Интересовались, на первый взгляд, простыми вещами – где родился, кто твои родственники. Но если ты привираешь, тебя выведут на чистую воду», – рассказывал в годы своей жизни Сандлер.

Участвовал Николай Николаевич в боях за освобождение Белоруссии, воевал в Восточной Пруссии, в 1945 году штурмовал Кенигсберг.

«Здесь бы и закончиться войне…. Но, когда страна праздновала капитуляцию фашистской Германии, Николая Сандлера отправили на Дальний Восток.– Погрузили наши армии в эшелоны, и двинулись мы в Приморский военный округ, в Уссурийск. От связистов требовалось наладить связь так, чтобы она работала как часы – захотел товарищ Сталин позвонить, снял трубку и позвонил», – объясняет Николай Николаевич.

День Победы праздновали в дороге. Выдали бойцам бочку спирта. Николай Николаевич признается: «с одной стороны, было радостно, что война наконец закончилась, но, с другой стороны, им предстояло еще воевать. И как долго – никто точно сказать не мог.»

Сандлер Николай Николаевич был  награжден орденом Отечественной войны II степени, медалями «За отвагу», «За победу над Германией в ВОВ», «За взятие Кёнигсберга», «За отличную охрану государственной границы» и многими другими.Об одном из подвигов нашего Героя, за который Николай Сандлер был представлен к награде -  медаль «За отвагу» сегодня мы можем узнать из его рассказа.

С окончанием Великой Отечественной войны военные годы Николая Сандлера не закончились.В апреле 1945 года он был направлен на Дальний Восток, где принимал участие в боевых действиях против милитаристской Японии в составе 1-го Дальневосточного фронта. С 1946 по 1987 годы служил в пограничных войсках КГБ СССР.

О военных событиях тех лет из его воспоминаний

Войска отправились к государственной границе и сконцентрировались по другую сторону железной дороги, чтобы не сильно мозолить глаза японцам. Ветеран говорил, что позже стало понятно, что такая маскировка была неэффективной – японская разведка работала исправно. Да и куда спрячешь столько людей и техники? Он попал на участок границы междузаставами Новоалексеевка и Котельникова.

Так распорядилась судьба, что на этом же месте, после войны, он служил пограничником.5-я армия вышла на главное направление. Именно она должна была уничтожить главные японские укрепрайоны. 8 августа, когда нужно было наступать, разыгрался страшный тайфун. Дождь лил как из ведра, в ночном небе одна за другой сверкали молнии, гремел гром.

В час ночи армия начала наступать. Бойцы сбросили с себя шинели, сапоги – все-все, что от воды тяжелеет и мешает. Шли по веревкам, чтобы не заплутать, не разбрестись в такую погоду.

«Пограничники знали все местные тропы назубок», – вспоминал Николай Сандлер. – Повели их на японские укрепрайоны. Противника они превосходили во всем: в артиллерии – в четыре раза, в танках – в восемь.Зато укрепились японцы добротно. С 30-х годов они возводили эти постройки. Ветеран рассказывал, что японская линия обороны – это было что-то грандиозное. Они применили и финский, и французский опыт (знаменитые укрепрайоны Маннергейма и линия Мажино). Сооружения казались на первый взгляд абсолютно неприступными.

В сопки, на глубину до 17 метров были врыты доты. Внутрь горы – еще до 100 метров. По узкой железной дороге, утопленной тоже на глубину около 17 метров, японцы доставляли продовольствие, боеприпасы и прочее. Склады – тоже из железобетона.– Доты – на пять-шесть амбразур! А они еще были снабжены пушками, крупнокалиберными пулеметами и 410-миллиметровыми мортирами, – рассказывал Сандлер.

Устроили кордебалет

Какой же была наша штурмовая группа? Это взвод инженерных войск, два отделения пехоты, вооруженных автоматами и пулеметами, два самоходных 152-миллиметровых орудия, два отделения 82-миллиметровых минометов, два отделения противотанковых ружей, два расчета огнеметов. 2400 орудий и 400 катюш – такой была дополнительная помощь всей 5-й армии. Удержать наших было невозможно. Уставшие солдаты и офицеры были готовы на все, лишь бы скорее закончилась эта война.

Штурмовая разведгруппа забралась на переднюю часть японских укреплений. Первым, кто ступил на эту площадку, был пограничник Никонов.

«Японцы открыли огонь», – вспоминал ветеран, – прямо в лоб три пули, крупнокалиберные. Парень такой хороший был. Очень жалко.

Сперва советские бойцы ничего не смогли сделать с вражескими дотами. 250 килограммов взрывчатки заложили – ничего их не берет. Тогда решили забросать мешками с песком амбразуры и добавить сверху на каждый дот еще по 500 килограммов взрывчатки. Столько же – под дверь. Только после этого наши смогли прорваться внутрь. Внизу, на первом и втором этажах, врукопашную уничтожили врага.– Мы устроили им такой же кордебалет, как нам немцы на границе в начале войны, – с гордостью говорил Николай Николаевич.

Начало 70-х гг. Николай Сандлер встречает делегацию пограничников с материка.

Охотская трасса

В это время часть наших войск ушла дальше. Задача была – уничтожить японскую Квантунскую армию, выйти в центральные районы Маньчжурии и ликвидировать захватчиков. Крупный город Маньчжурии Муданьцзян был вскоре взят. Эта скоротечная война длилась 23 дня.

Николай Сандлер никогда не забывал, как их тепло встречали китайцы. В жару они несли солдатам ведра с холодной водой, полотенца, выкрикивали приветствия.

Советская армия оставила тогда китайцам много вооружения, японского и советского. Сдавались японцы с достоинством. Те, кому оставили оружие, брали на караул, выказывая тем самым почесть солдатам-победителям.

Закончил свой боевой путь Николай Николаевич в Харбине. В 1946 году, когда расформировали полк, Сандлер был направлен на службу в пограничные войска. В 1967 году попал на Сахалин, где посвятил службе около 20 лет своей жизни. Затем работал в морской инспекции пограничного Управления ФСБ России по Сахалинской области.