Артист Stand Up раскрыл, на что похож Сахалин и почему комики не любят людей

— Всем ты известен как стендап-комик, участник и финалист многих комедийных проектах на всем известном канале. Но все это твой бэкграунд. Кто ты сейчас?

— Сейчас, на данный момент, я еще и продюсер канала и бара «Stand Up Патрики». Там уже 22 человека, идейно подходящих под то, что мы делаем. Молодые к нам не попадут, к нам тяжело очень прийти и выступить. Такой же дурной человек должен быть, как и мы. По такому принципу все и подобраны у нас. Если посмотреть стендапы на канале от резидентов, то все в одной энергетике находятся. Мы вот сейчас этим занимаемся, им помогаем, приглашаем сниматься в проектах. Прямо сейчас, например, идут съемки «Stand Up на ТНТ», и у меня там три человека. Я же давно этим занимаюсь. В меру каких-то политических либо конфликтных ситуаций ранее, я сам не могу сниматься на ТНТ, но как туда записываться, я знаю. Как туда писать, я знаю. И ребятам мы помогаем.

—  А с чего все начиналось? 

—  Лет 20 уже занимаюсь этим. Вот как в пятом классе у нас КВН начался, так и пошел по пути юмора без остановки. Благодаря этому опыту я попал в Comedy Battle с миниатюрами и познакомился с нужными людьми. Они потом смогли мне помочь переформатировать комедию, когда дуэт распался. А в 2012 году пошло какое-то становление.

—  Комедия сейчас: какая она? 

— Слушай, да тут и не менялась повестка. Стендап всегда был про правду, про боль. Просто дальше он видоизменялся с точки зрения написания шуток, но всегда был больше про честность. Да, сейчас он стал более откровенный там, где это позволено, поэтому стал более просматриваемым. А там, где закрутили гайки окончательно, от этого народ и отворачивается. Сейчас нужно искать правильные слова. Это ведь тоже работа. Ты же стендап-комик, ты со словами много работаешь, у тебя должен быть обширный вокабуляр. Ну если тебе запретили говорить определенное слово, найди синоним и выскажи свою позицию. Я на это все смотрю, как на прикольный вызов, комедийный. Ну, давай напишем. Давай напишем так, чтобы не было проблем. Это интересно. Понятно, что невозможно не трогать повестку, потому что это жизнь, которая тебя окружает, — так или иначе оно должно всплывать. Закрыть глаза на происходящее невозможно. Подумай, поищи. Найдешь — скажи. Не найдешь слова — лучше помолчи.

—  Ты же в первый раз приехал на Сахалин. Какие впечатления? У нас тут все по-другому?

—  Краба только успел съесть. Краб вкусный. Про Сахалин у меня вообще ноль информации было. Я изначально ехал во Владивосток, а Сахалин появился по ходу гастролей. Уже потом я выяснил, что стендап здесь не проводился, а такой формат вообще запускают впервые. Все, что мне сразу сказали: «Там много корейцев». Еще говорили, что город живет в прошлом, но это не мне надо говорить. Я 20 лет прожил на Кавказе. Знаю, что такое «жить в прошлом». У вас не так.

—  Какое впечатление оставил Южно-Сахалинск?

—  Он очень похож на 90% городов России. В этом и проблема. Ты по стране катаешься, а города не выглядят лучше. Они могут выглядеть либо так же, либо хуже. И это грустно, очень грустно. Вот Южно-Сахалинск — это Туапсе один в один, или Пятигорск. А так… прилетаешь в любой город, они практически идентичные. Ну вот корейцев много, и все. Меня даже встретил кореец — на одного корейца больше, чем обычно меня встречают.

— Вернемся к твоей работе. Сейчас можно пробиться в StandUp с нуля, или это тяжело?

—  Невероятно тяжело. На рынке уже много людей, хотя и проектов много стало. Сложно пробиться в проект, это 100%, потому что большой конкурентный рынок. Легче начать делать комедию в регионе, потому что жанр уже известен. Есть понятный механизм, как организовывать объединения в городах. Это кто угодно может рассказать, и тяжелого в этом ничего нет: создать свое комьюнити вокруг одного-двух заведений, делать открытые микрофоны. Это может сделать любой человек, в любом городе. Есть городки, где есть Stand Up, с населением 40 тысяч человек — а в Южно-Сахалинске почти 202 тысячи, и такого нет. Благодаря YouTube можно выкладывать свое творчество и смотреть живой фидбэк от людей. Просто на это нужны деньги, и это долго. Сейчас, вот в настоящее время, — еще дольше. Я, можно сказать, во втором потоке начал всем этим заниматься. Уже тогда развитие было не особенно быстрым, а сейчас это еще больше удлинилось. Сейчас в Москве уже тысяч 5-7 комиков и много проектов, в которых они снимаются. Все становятся относительно медийными, если брать информацию на афише, но абсолютно неизвестными среди людей. Публика просто их не узнает. Я думаю, сейчас еще лет пять будет бум, все это будет открываться и закрываться, а потом останутся только те, кому это действительно интересно.

—  Какого комика замечают сейчас? Должна же быть какая-то «изюминка»: подача, голос, взгляд?

—  А это и есть уникальность, которая тебя зацепит и выделит. То, как тебя запоминают. Есть такой термин — войс. Твой голос на сцене. Если он есть у комика, его видно. Он аутентичен, он не говорит клише, а даже если и берет стереотипные темы, то находит в них что-то свое. Вот, например, сейчас есть пацан — даже года нет, как он в Москве. Кирилл Мазур — это будущая звезда, точно говорю. Он сейчас в сезоне, который снимается, записывает три монолога. Это рекорд! Это первый человек за всю историю проекта «Stand Up на ТНТ», который так взлетел. Обычно дают одно, ну максимум два выступления, а он пишет три и ему 19 лет. И там все было видно сразу: он вышел, выступил на тяжелом мероприятии. У нас есть ночной «Открытый микрофон», он в 12 ночи начинается, там выступать тяжело. Там восприятие уже не такое: зритель расслабленный, невнимательный. Это такая штука на выживание, и вот их он прямо разнес. Ему немного нужно было помогать, но совсем чуть-чуть. За него не нужно сидеть и писать монологи. Его направил немного, и он сам сделает все, что нужно. Но это редкость большая, конечно.

—  А что делать с комплексами? 

—  Все, кто выходит на сцену со Stand Up-комедией, комплексуют. Это проблема всех. И вот, когда ты начинаешь открыто говорить о своих проблемах, тогда ты смешным начинаешь становиться. Это жанр такой. Здесь чем больнее, тем смешнее. Такая дурацкая идиома, к сожалению. Чем хуже у тебя была жизнь, тем веселее ты будешь на этой сцене. В жизни нет, а на сцене будешь очень хорошим.

—  Ты в одном интервью однажды сказал: «У меня просто не было денег на психолога, и я пошел в комедию». Помогает? 

—  Честно? Очень сильно помогает. Проблемы есть, и их нужно прорабатывать регулярно. У меня же были сильные проблемы с агрессией, из-за чего я переругался со всеми, с кем не надо было. Этот самостоятельный путь — это больше вынужденная мера, нежели намеренный выбор типа: «Смотрите какой я классный, буду двигаться сам». Нет. У нас вся комедия стремиться был в районе «Comedy Club Production», просто не всех туда принимают. Кого-то оттуда выгоняют. Меня выгнали. Хорошо ли это? Нет. Было тяжело очень. Пошло ли на пользу? Да, 100%. Мы сделали свой продакшн, мы самостоятельно двигаемся. Раз наши кадры регулярно попадают на съемки всех проектов, значит, у нас получилось. У меня сейчас 22 человека в команде — все они снимаются там, все медийные.

—  Расскажи поподробней как все начиналось и как ты пришел в большой юмор?

—  Ну, это КВН. Пятый класс, школьный КВН. Постановки там делали какие-то. Это республика Адыгея, город Майкоп. Мы собрали команду, приставили к ней руководителя. Он был из какой-то городской команды — по-моему, юридический факультет. Это были чемпионы городской лиги. Долго готовились, выиграли первую игру. Меня — я еще тогда ребенком был — взяли в эту команду чемпионов. Я тогда был самый молодой в лиге. Играл с ними три года. Это такой местечковый городской уровень, когда ты суперзвезда в рамках города, еще и ребенок, выходишь в ДК выступать. Бьет по голове очень сильно. Потом команда распалась, разногласия начались. Весь творческий путь в его изощренном многообразии начинался, наверное, именно тогда. Когда команда распадается, и ты из максимально комфортных обстоятельств попадаешь в обстоятельства реальной жизни. Я начал играть с командой-аутсайдером, которую постоянно засуживали. Некоторые команды просто кому-то не нравились. Будучи ребенком, ты этого не понимаешь, задаешься вопросом «Почему так?». Потом колледж случился. Там тоже вроде ждали меня и приняли, но я-то уже не маленький мальчик. Уже надо перестраиваться в актерском плане сильно. Две игры сыграл за колледж, пацаны меня выгнали — сказали, что не подхожу. Ну а я перестроиться не мог. Потом мы создали свою команду, года два писали тексты, нашли все-таки свое и стали расти. Вот после всего этого, в 2012 году, случился Comedy Battle. Нас порекомендовали другие комики, и мы дошли до полуфинала. Должны были попасть в полуфинал, но не случилось. Потом нам продюсеры сказали, что мы не были готовы к победе. В итоге дуэт распался, напарник остался в Майкопе, а я пошел дальше и перестраивался на Stand Up.

—  И как после всего этого ты смог себя перестроить?

—  Ну, это же тщеславие. Ты хочешь, чтобы на тебя люди смотрели, чтобы от твоих шуток зал смеялся. Да и я больше ничем не умею заниматься. Либо я бы обратно вернулся в бандитизм, либо на сцене бы прыгал. Лучше, конечно, на сцене оставаться. На тот момент мне стендап казался простым жанром: я вообще не думал, что это тяжело. Вот миниатюру написать — это сложно, думал я. Казалось легким все, оно же и зрителю визуально так кажется. А что там? Вышел, что-то рассказываешь, да и все. А когда я начал внутрь погружаться, я понял, насколько тяжелый этот жанр. Первые пять лет я такую чушь рассказывал. Каждый год ты смотришь на свой материал и понимаешь, насколько это чушь, но понимаешь только со временем. Ты же можешь себя сам обмануть, но через какое-то время все меняется.

—  Заметила, что в «Stand Up на ТНТ» часто не проходят те, у кого есть свой взгляд на все происходящее вокруг, который не совпадает с другими. Почему так?

—  Ну, это же проект. У меня причины другие. Я устраивал полностью линейных продюсеров. У нас не было проблем с редакторами. Им спасибо большое. Они в какой-то момент перезапустили мою карьеру, объяснили какие-то новые вещи. Там генералитет был против, потому что я конфликтовал с людьми, которые очень близко общаются с руководством. Там до сих пор во власть играются. Я уже привык, уже смирился. Единственная ситуация, которая меня покоробила: у моей матери недавно онкологию обнаружили, и я через силу пошел на «Открытый микрофон». Я не хотел. И меня не взяли. То, что это было не объективно, еще мягко сказать. Даже юмористические обзорщики начали вести расследование и сказали, что все это чушь какая-то. Там не нашли, что ответить. Придумали 5-6 отговорок, и в итоге некоторым обзорщикам звонили и просили вырезать со мной кусок. Говорили: «Убирай, а то мы какими-то непорядочными получаемся, а мы таковыми себя не считаем». Больно было только со «Stand Up на ТНТ» потому что я шел туда всю жизнь.

—  Вспомни свое худшее выступление. 

—  Их было несколько. Первый год можно смело записывать полностью в эту категорию: это все худшие выступления. И в этом практически всегда виноват ты сам. Очень маленький процент случаев, чтобы зал в этом был виноват. Например, корпоратив, — были пара дурацких, тяжелых. На одном я не стал выступать, отказался от денег, а на первом выступил, потому что первый опыт. Это было выступление перед столом: два мужика высокопоставленных и восемь эскортниц полуголых. Стол, ковер, я босиком стою, рассказываю шутки. Они вообще там никому не были нужны, я даже не понял, зачем меня позвали. Ну в итоге они послушали, сказали: «Молодец, садись, поешь, попей». Посидел, попил, поел. У меня спросили, как дела, я ответил, что все хорошо, ну и пошел домой. А от второго корпоратива перед новогодними праздниками отказался, потому что я теперь не везде тешу тщеславие. Я не везде стал выступать, но меня это радует, потому что это хороший навык — научиться отказываться от выступления. Вот и держу себя в тонусе. Откажусь лучше сейчас от денег, в будущем будет полегче. В общем, на втором корпоративе мне предложили 100 тысяч рублей, выезд в «Москва сити». Удивила сумма: ведь на сцене ценник ниже. Я приехал на место, меня встречает девочка и просит разуться. Разулся, мы проходим мимо зала и меня заводят в спальню, а там четверо малолеток: два мальчика и две девочки в кровати сели и сидят, смотрят: мол, давай, шутки шути. Я просто деньги кинул и ушел.

—  Сколько стоит выступление комика на корпоративе?

—  В среднем по Москве на корпоративе за 15 минут платят 50-60 тысяч, но мало кто из комиков соглашается выступать в таком формате. Тяжело, все закомплексованые, больные люди, со своими психологическими проблемами. Корпоратив — это же как: все ржут, зовут присесть, выпить со всеми, а Stand Up — не про этот жанр. Тут почти все социопаты, социофобы. Хочется выступить и убежать, желательно ни с кем не общаться. У людей нет понимания внутренней кухни, они знают только одно: есть артист, и если он веселый на сцене, значит, веселый и в жизни. А это не так. У нас почти все мизантропы, от людей за пределами сцены прячутся.

—  Существует теория, что все комики — глубоко несчастные люди в жизни. Это правда?

—  Да. Если ты со сцены говоришь правду, ты же в себе копаешься. Ты узнаешь в итоге, какой ты на самом деле человек, и это всегда не хорошо. У каждого внутри есть что-то темное и ты в этом темном находишься, а рано или поздно начинаешься сомневаться, хороший ли ты человек. Тебе приходится принимать это все и осознавать, что у тебя есть минусы и тебе с ними жить. Обманывать людей ведь не получается, делать улыбку на лице показушную тоже не получается. Поэтому комедия и становится смешнее — потому что ты искренне посылаешь их со сцены. Они думают, что ты шутишь, а это уже давно не шутки. Это очень комично, так работать даже круто. А то, что грустные все, — да. Ты высыхаешь после выступления. Если правду говоришь, тебе всегда потом тяжело. Стоишь и думаешь: «Я вам тут душу открыл, вы поржали. Я этого и хотел, я все понимаю, но вы мне не друзья. Поймите, вы все мне — не друзья». Те комики, которые до сих пор на сцену выходят и говорят людям, что они потрясающая публика, лукавят. Если ты вышел и накинул улыбку, ты свадебный ведущий. Тебе от этого надо избавиться, чтобы быть смешным.