Экспертиза поведения

Бизнес и власть находят стимулы внедрения технологий, безопасных для природы и человека

Затратные пробелы

Экологическое законодательство – один из инструментов государства, направленный на защиту окружающей среды от вредного воздействия прогресса. Как сделать этот инструмент еще более эффективным – таким вопросом задались участники одной из сессий Международной конференции «Нефть и газ Сахалина–2017», которая работала в областном центре на прошлой неделе. Название сессии говорит само за себя – «Законодательное стимулирование экологичного поведения бизнеса». Диалог получился интересным, звучали подчас неожиданные суждения.

Но главное – разговор был полезен обеим сторонам – и тем, кто ведет производство, и тем, кто следит за состоянием окружающей среды, убежден один из участников сессии, заместитель министра природных ресурсов и охраны окружающей среды области Вадим Ваничкин. Кроме него, на дискуссионной площадке своим мнением поделились руководитель отдела охраны окружающей среды компании «Сахалин Энерджи» Андрей Саматов, руководитель «Экологической вахты Сахалина» Дмитрий Лисицын, а также представители юридической компании «Пепеляев Груп» – Сергей Пепеляев и Юлия Юрченко. Последние обозначили ключевые проблемы в правовом поле.

Первая – бизнес-сообщество тревожат недочеты законодательства об экологической экспертизе, касающиеся ее критериев и сроков проведения, состава экспертов в комиссии. Правовые пробелы в некоторых случаях превращают эту процедуру в административный барьер со всеми негативными последствиями.

По мнению Пепеляева, иногда непонятно назначение отдельных экологических платежей: предпринимателей волнует – не прикрывают ли экологией поборы, которые идут потом на другие цели? Он даже привел пример: в некоторых районах Сибири природоохранные штрафы составляют около 40 процентов местных бюджетов. Получается, властям выгодны нарушения?

Вторая проблема – внедрение доступных экологически безопасных технологий производства. Они стоят недешево, ведут к дополнительным затратам, и предприятиям иногда выгоднее заплатить штраф. Но государство обязывает внедрять новые экотехнологии, для чего предусмотрены стимулирующие меры. Но их пока недостаточно, данные меры не покрывают расходы. Этот тезис подтвердил и Андрей Саматов.

Третья проблема – с 1 января 2018 года все опасные производства должны будут вести у себя мониторинг окружающей среды.

– Не получится ли так, что обязанности государства –в части контроля экологической обстановки – перекладываются на бизнес? – озвучил опасения части своих клиентов Пепеляев. – Не случайно этот закон вызвал у представителей бизнеса и юристов большой скепсис, ведь в нем имеются нормативные пробелы.

Но в процессе разговора выяснилось, что многие опасения идут от недопонимания. Если разобраться в деталях, то находятся точки соприкосновения.

Льготные барьеры

На федеральном уровне выдвигаются новые предложения по защите окружающей среды, пояснил Ваничкин. Причем изначально предполагается, что предприниматели сразу готовы их реализовать. Но так бывает не всегда: не на всех производствах к этому готовы. Есть вопросы и к организации экологического контроля на предприятиях, и к государственным органам, которые ведут мониторинг окружающей среды. Законодательная база кое-где нуждается в доработке, и конференция позволила отчетливее увидеть болевые точки и способы их устранения.

Например, государственная экологическая экспертиза, которую порой очень сложно пройти, иной раз не требуется для целого ряда опасных производств. Им нужно пройти только госэкспертизу в части соблюдения природоохранного законодательства.

На самом деле этого недостаточно. Недаром в конце 2016 года президент России дал поручение расширить число объектов, подлежащих государственной экологической экспертизе. Но поручение до сих пор не выполнено, отметил Дмитрий Лисицын.

С другой стороны, не все так безнадежно с доступными экологичными технологиями, как могло показаться вначале. По мнению Вадима Ваничкина, ключевую роль здесь играет слово «доступность». Потому что один и тот же способ производства будет по плечу крупной компании, но станет непосильной ношей для компании помельче. Вот в этом контексте и нужно говорить о применении технологий.

– Наконец, наши компании ведут речь лишь о льготах и преференциях (снижении некоторых платежей или освобождении от них) за внедрение безопасных для природы технологий, – отметил заместитель министра, – но не берут во внимание зарубежный опыт. Там стимулирование идет по другому принципу: бизнесу, который использует экологичные технологии, дают преимущества в продвижении своей продукции на рынке. Непонятно, почему такой механизм у нас не востребован.

По мнению Ваничкина, сложно представить, что предприятия не найдут средств на внедрение у себя систем экологического мониторинга. Они нужны на опасных производствах, а это рентабельные отрасли, такие как добыча полезных ископаемых. Тем более мониторинг позволяет минимизировать косвенные затраты и в итоге увеличивает доходы. Кроме того, эта система станет своего рода защитой для бизнеса.

Простой пример: в некоторых районах области нет стационарных установок для наблюдения за окружающей средой. Аппаратуру периодически привозят из Южно-Сахалинска. В одном муниципальном образовании, где находится опасное производство, эти приборы повредились и стали выдавать неверную информацию об опасной концентрации вредных веществ в атмосфере. Где будут искать источник неблагополучия в таком случае? Данные производственного мониторинга позволят снять все необоснованные подозрения с бизнеса. Так будет соблюден баланс интересов.

Без покушения на прибыль

– Конференция позволила найти нужные ориентиры. Безусловно, бизнесу нужно зарабатывать, сокращать затраты и увеличивать прибыль. Государству необходимо проследить, чтобы при этом не нарушалось право граждан на благоприятную среду обитания, – подчеркнул Ваничкин. – Считаю, что для бизнеса стало очевидным – контролирующие органы не покушаются на их прибыль, наоборот, создается модель экологического поведения, при котором прибыль будет расти. Сейчас идет ее обкатка. Думаю, на следующий год мы увидим позитивные результаты.

По мнению Ваничкина, на Сахалине желание производителей получать прибыль не противоречит экологическим законам. Заместитель министра также отметил, что у властей нет стремления наказать за любую оплошность или непонимание тонкостей законодательства. Задача совсем другая – стимулировать или мотивировать предприятие настолько, чтобы его деятельность была наименее ущербной для окружающей среды. Такие отношения выстраиваются на основе социального парт-нерства, и плоды уже есть – наблюдается все более ответственное отношение бизнеса к вопросам охраны окружающей среды.

Характерный пример. Некоторые руководители для составления документации по оценке воздействия на окружающую среду, необходимой при реализации ряда проектов, пользуются услугами фирм-посредников, которые берут за это плату. Подобные расходы потом бизнес включает в свои затраты на экологию.

Для многих становится открытием, что ту же документацию можно найти в свободном доступе на сайтах Российского и областного министерств природных ресурсов. Остается только ее заполнить. В региональном министерстве создана группа консультантов, которая поможет, если что-то неясно.

Предприниматели начинают понимать, что при таком подходе расходы на экологические мероприятия не станут тяжким бременем. Поэтому для нашего региона будет проще отрегулировать все законодательные нестыковки. Не исключено, сахалинский опыт для кого-то может стать ориентиром.