SUP-поход до Сахалина: волшебная панама, сон про спартанцев, медведь за палаткой

45-летний спортсмен Максим Харченко пересек пролив Невельского на SUP-борде — доске для передвижения по воде. Эта новость взбудоражила сахалинские информационные ленты. За грандиозным путешествием продолжительностью в 72 дня следили в соцсетях, читали о деталях продвижения и поздравили, как только его SUP пристыковался к сахалинскому берегу. О своей прогулке на выживание, встрече с медведями, изматывающей борьбе с ветром, волнами, собой он рассказал на встрече с сахалинцами 14 августа. На встрече побывал корреспондент РИА «Сахалин-Курилы».

Боевые раны SUP-борда

Первое, что поразило пришедших на встречу — сам SUP. 14-килограммовое средство для передвижения на первый взгляд совсем не предназначено для опасных прогулок: так, по озеру походить. Однако — вот доска, вся в боевых ранах, вмятинах, заклеенных пробоинах. Вот сам Максим улыбается рядом. Значит, все-таки было.

О том, как ему в голову пришла такая идея, спортсмен рассказывает с юмором. Был и госслужащим, и коммерсантом, работал в судебной системе. Но с самого детства занимался спортивным скалолазанием и альпинизмом, поднялся на Эльбрус, затем перешел на сноуборд, горный велосипед, зимний кайт… Потом почти случайно попробовал покататься на SUP-борде — товарищ предложил. Понял, что инструмент подходящий, совершил несколько значимых переходов. А два года назад Максим прочитал книгу и посмотрел фильм, и решил повторить исторический заплыв, но уже в одиночку.

 — Случайно посмотрел один-единственный фильм про адмирала Невельского, и меня задел вот какой факт: около 30 русских первопроходцев погибли в первую зиму, когда разбили Константиновский пост в Императорской гавани (ныне Совгавань). Как наши русские мужики, которых обухом не перешибешь, могли позволить себе погибнуть? И я начал интересоваться этой темой. Нашел книгу Николая Задорного «Война за океан», увлекся историей. И решил почувствовать на себе то, с чем столкнулись первопроходцы, — пояснил он.

По пути адмирала

Книга о подвигах морских офицеров под командованием Невельского стала настольной. И маршрут путешествия начал понемногу вырисовываться: от мыса Олимпиады до мыса Лазарева, потом бросок через пролив до мыса Погиби. По следам молодых офицеров, открывавших бухту за бухтой, с той же шлюпочной скоростью 5 км в час…

72 дня длилась экспедиция человека, который кинул вызов самому себе. С собой приморец взял профессиональный SUP, два легких весла (одно запасное), герметические мешки для скарба и палатки, запас провизии. Лекарства помогали собирать друзья: на бутыльках и упаковках только надписи «от головы», от живота». Слава богу, не пригодились.

О еде Максим рассказал отдельно:

  — По моему опыту, чем больше гребешь, тем меньше хочется есть. Поэтому утром только сладкий чай. Погреб до 9 утра, открываешь пакетик с вяленым мясом курицы, который приготовили по специальной рецептуре в городе Артеме. Сладкий чай из термоса. На берег вышел — много чайников сладкого чая, сухарики, печенье, солоноватые крекеры. Лагерь разбил, вырубился на два-три часа. Проснулся, итальянская диета: макароны с соевым соусом, ничего вкуснее не ел. Только обязательно те, что спиралькой, остальные слипаются без жира.

Запасы и скарб заняли почти все пространство плавсредсва. Для себя — только несколько сантиметров, на ширину грудной клетки. Чтобы стоять, а если упадешь «за борт», то вновь вскарабкаться на доску. Поначалу SUP шел тяжеловато, хвост проседал в воду. Пришлось избавиться от излишков. Так, медведям пришлось оставить пошло 5 кило вяленого мяса, макароны, часть соуса, даже выдавить из тюбика зубную пасту и лечебную мазь. Стало полегче.

Те, кто следил за Максимом в Instagram, обратили внимание на его шапочку. Белая легкомысленная панамка с большими полями на самом деле — важный инструмент в путешествии. Она не только защищала от солнца, но и давала сигнал о малейших изменениях ветра. Это очень важно, особенно когда идешь вдоль скал. Из распадков давит отжимной ветер, он очень опасен, может унести: парусность судна большая.

 — Во Владивостоке девушки смеются, пасечником называют. «Где мед?» — спрашивают, — улыбнулся экстремал.

Вживаясь в Татарский пролив

Казалось, преодолеть 8 километров между материковым мысом Лазарева и сахалинским Погиби — дело нескольких часов. Зачем 72 дня бороздить морские просторы? Харченко поясняет: на доске этого не делал пока никто. Нужно было вжиться в Татарский пролив, понять опасности, натренировать тело и дух. Именно на это и ушел 71 день. Без этого опыта марш-броска на остров просто не получилось бы.

— Ты стоишь, балансируешь и гребешь. И так часами. В идеальных условиях скорость SUP-борда как у пешехода. Если ветерок попутный, то как у быстрого пешехода. А встречная волна, ветер замедляет доску до скорости бабушки, идущей в магазин, — шутит спортсмен. — Если ветер встречный, то каждые несколько сантиметров надо выгрызать зубами. Тогда садишься на доску и гребешь сидя, максимально прижимаясь, чтобы уменьшить встречную парусность. Один гребок только чтобы удержаться на месте, второй — продвигаешься на 15-20 сантиметров. Все равно, что идти на гребном судне по шпалам. Но это лучше, чем на берегу ждать погоды.

Экстремальным было не только море. Выходы на берег каждый раз также испытывали на прочность. Большая прибойная война опасна, SUP может задавить человека. Чтобы этого не произошло, метров за 100 от берега спортсмен нырял, снимал киль, отвязывал доску, отталкивался от нее.  И на берег они «выходили», что называется, уже отдельно.

Готов был сломаться

К тому моменту, когда он подошел к мысу Лазарева — официальному месту старта перехода через пролив — за спиной уже была почти тысяча километров. Эти тренировка потом его и спасла. Если бы экстремал приехал сюда из квартиры, чистый и побритый, сломался бы уже через метров сто.

Спортсмен рассказывает, что за многодневный переход было два момента, когда он готов был сломаться.

Первый — неподалеку от Де-Кастри, где просидел неделю. Тогда впервые подумал, что переход может и не состояться. Следующее переломное место — еще один семидневный простой перед мысом Сычева.

— Тогда духом я упал. Пришлось экономить продукты, на такие длительные стоянки я не рассчитывал. Ухудшалась физическая форма, падал тонус. Потом прочитал, что здесь же зажало льдами мичмана Чихачева, который шел по заданию Невельского. Не дождавшись ухода льдов, он бросил зажатую шлюпку и отправился пешком к мысу Лазарева. Я тоже был готов бросить SUP, чтобы добраться до Лазарева и установить там флаг РГО, — вспоминает трудные времена спортсмен.

К мысу Лазарева подошел истощенным морально и физически. За ночь силы уже не восстанавливались. Пришло понимание, что в этом году переплыть пролив Невельского не получится. На мысе Лазарева спортсмен решил разбить лагерь, по скалам стал забираться на подходящую для стоянки поляну. Но мокрая доска выскользнула, покатилась по камням, ударилась носовой частью. Кант выдержал, но нос всмятку. Максим затащил SUP вновь, наверху появилась связь. Хотел позвонить и сообщить, что отказывается плыть дальше. Но, подумав, перенес важный звонок на утро. Глянул погоду: если все же собраться и стартовать в 4 утра, то можно проскочить в идеальное погодное окошко. Однако будильник заводить не стал. Будь что будет.

— И тут мне снится сон: Древняя Греция, бегу по полю боя в доспехах спартанских, с двумя круглыми бронзовыми щитами. Но в голове-то я знаю, что я бегу на старт перехода. И самому себе вопрос: а почему щиты? Где твой SUP? И просыпаюсь. Время 3 утра.

Обманчивые огни маячка

Выглянул из палатки. Вокруг плотный туман, ничего не видно, даже компаса, где предварительно засек нужный азимут. Куда идти? Вдалеке маленькая светящаяся точка. Сахалин! Погиби! Именно на нее Максим сориентировался как на маячок. И пошел в воду.

 — Волна была небольшой, но встречной: опять как по шпалам. Прыгая по зыби, я медленно продвигался к огоньку. А затем увидел, что это не Сахалин. Это всего лишь фарватерный буй. Куда идти дальше — не понятно. Положил компас, но волны сбивали стрелку, та гуляла вправо-влево. Взял курс примерно в середине этой амплитуды. И греб. Пока не увидел полоску Сахалина, водонапорную башню на мысе Погиби. Посмотрел: осталось 3 километра 700 метров. Ветер на сахалинской стороне стих, значит, будет полчаса затишья. Потом ударит боковой. Как же я лупанул, нос доски буруны высекал! Подошел в безопасную зону — 200 метров от берега — достал камеру, прикрепил и заснял, как SUP вонзается в сахалинский берег, — вспоминает исторический момент Максим.

Счастливый, он пошел по сахалинскому берегу, стал собирать полупрозрачные камни-халцедончики… Краем глаза случайно заметил: мимо него проплывает его доска. Оказывается, прилив поднял плавсредство и стянул его в воду. Путешественник мигом выкинул каменья и бросился спасать свой SUP, благодаря которому и выгреб на островную землю.

Котелок для голодного медведя

Исторический переход через пролив занял 1 час 45 минут. Здесь же, на Погиби, Максим встретился с бывалым метеорологом Владимиром Степановичем, который поживает на мысе. Зашел в гости, разговорились. Тот поставил на гидрокостюм путешественника историческую печать, обозначающую место высадки. Говорит, было так интересно, что новых знакомых растаскивали друг от друга, как старых друзей. Обещал вернуться туда вновь.

Вообще, рассказывает Харченко, встречи с людьми — одно из главных удовольствий путешествия. Рыбаки, нефтяники, водители — все соглашались помочь. Кто сфотографировать, кто подкинуть продуктов, кто подвести. А самым неприятным и непредсказуемым в путешествии спортсмен называет встречу с медведями. Много косолапых видел с моря: они бродили по берегу как дети — туда-сюда. Перебегали дорогу перед КамАЗом, который вез путешественника на юг острова. Было страшно, когда мишки приходили в лагерь.

— Вечером на берег выходишь, видишь медвежьи следы. Палаточку разбиваешь, засыпаешь от усталости. SUP пахнет рыбой, поэтому оставлял его подальше от лагеря. Котелок тоже, — делился походными наработками он. — К двум-трем часам ночи просыпаешься... хруст гальки — идет к тебе это тело. Нюхает доску, потом котелок катится… Если мне хватало духу, руки из спальника достаю, резко хлопаю. А самому страшно, стопы потеют. Слышишь, нехотя уходит, кусты ломает.

Встретившиеся охотники смотрели на него, как на ненормального. На резкие хлопки медведь может отреагировать очень агрессивно: разодрать палатку и человека. А местные рыбаки, возле которых надеялся спокойно выспаться, заботливо предупреждали об опасности.

 — Бывало, заснешь, а они растормошат, и сообщают: мы уезжаем, а ты аккуратней, — вспоминает Максим. — По берегу медведь ходит, а вот тут тропа черного, на костер внимания не обращает. Иногда и на карте показывали: вот тут вода не питьевая, а тут просто много медведей. Не суйся.

Сахалинские планы экстремала

За 72 дня Максим Харченко похудел на 7,5 килограммов. За все морское путешествие сделал примерно полмиллиона гребков. Мышцы превратились в стальные тросы. С улыбкой теперь называет себя уменьшенной версией терминатора. И планы у профессионала в SUP-серфинге терминаторские. Сначала, конечно, хорошенько выспаться. Потом отбомбить огромное количество лекций-рассказов о путешествии — во Владивостоке, Хабаровске, Москве, Санкт-Петербурге, куда его пригласили. А затем приступить к планированию похода следующего года — он продолжит следовать по пути Невельского, на этот раз до залива Счастья. В будущем спортсмен намерен вернуться и на Сахалин, пройдя на SUP-борде весь остров от мыса Крильон до мыса Елизаветы.

Возможно, в новом терминале аэропорта Хабаровска, названного в честь Невельского, вскоре появится выставка фотографий путешествия Максима Харченко через Татарский пролив.

— Сейчас в США бум на SUP-переходы. Многие амбициозные спортсмены, которые достигли потолка в традиционных видах спорта, кинулись в новое направление. И понеслась волна достижений: кто прошел побережье, кто обошел остров, кто пересек пролив, первая женщина пересекла Ла-Манш… Переход через пролив Невельского — очень красивый и логичный проект. Если бы этого не сделал я, то черед год-два это сделал бы кто-то еще. Так же и с Сахалином: если не я пройду весь остров, то это сделает амбициозный спортсмен из США, или Санкт-Петербурга, или Москвы. Это будет удар по имиджу Владивостока как SUP-столицы страны.

Спортсмен также назвал островной регион идеальным тренировочным полигоном, жители которого могут оттачивать навыки и на озерах, и в Татарском проливе, и в Охотском море.

 — Поэтому у вас самые сильные каякеры в России! Она у вас такие проекты бомбят! Остальные спортсмены выйдут на озерцо, водохранилище, речушечку…Ну Крым, максимум. Или северное побережье под Мурманском. Но его не сравнить с вашим морем! Так что у нас SUP-райдеры самые сильные в России, у вас — каякеры, есть, чем гордиться!

От мыса Олимпиады до мыса Погиби спортсмен прошел порядка тысячи километров. Стоимость топового оборудования, предоставленное компаниями России, США, Великобритании, — около 5 тысяч долларов. В том числе и специально разработанный SUP стоимостью 1,5 тысяч долларов. Путешествие проходило под эгидой Русского географического общества.