Перспективы «неперспективных»
Жить в сахалинской глубинке совсем не просто. Особенно, когда нет работы. Огороды это, кончено, хорошо, но нужны еще и деньги, чтобы, например, собрать ребенка в школу
Катангли и другие
Напомним, что на одном из недавних пленарных заседаний областной думы возникла серьезная дискуссия по поводу неперспективных островных сел. В частности, депутат Виктор Середа выразил обеспокоенность судьбой жителей села Катангли. Когда-то была совместная программа компании «Роснефть» и правительства области по расселению Катангли, но сейчас она не работает. А жить в бывшем поселке оставшимся людям нечем.
Первый заместитель министра строительства области Наталья Тимошенко поставила вопрос шире. О расселении неперспективных сел вообще. По ее словам, в декабре прошлого года была создана специальная рабочая группа для изучения данной проблемы.
Первый замминистра озвучила и статистику:
– По информации муниципальных образований, в Сахалинской области в 75 населенных пунктах зарегистрированы 5780 граждан – в среднем 77 человек на один населенный пункт. Объем аварийного жилья в них составляет 2,8 тысячи квадратных метров. Из этих 75 населенных пунктов 63 не имеют никаких перспектив к развитию.
Прозвучали названия населенных пунктов Хоэ, Мангидай, Виахту, Трамбаус, ряда сел в Смирныховском районе и другие…
«Невидимая рука»
Проблема действительно есть и она крайне сложна. Даже при одном обозначении того, что она есть, звучит критика властей: мол, вместо того, чтобы развивать села, их собираются ликвидировать – «Так всех нас и ликвидируют!». А далее вступают в дело эмоции, чувство привязанности к «малой Родине», и вообще… Словом, становиться неуютно.
Однако если подходить к проблеме без идеологических пристрастий, то нельзя не отметить, что экономика Сахалинской области долгое время развивалась достаточно стихийно, и так же стихийно вырастали села и поселки.
Где-то был крупный массив леса – там создавали леспромхоз и возникал поселок лесозаготовителей, где-то выходил к поверхности угольный пласт – и вырастал горняцкий поселок, шла к берегу рыба – поселение рыбаков. Все это постепенно строилось, обрастало огородами, социальной инфраструктурой.
А потом рыба и лес заканчивались, угольные пласты истощались или уходили в нерентабельные глубины, а населенные пункты постепенно прекращали свое существование. Так было во все времена.
Например, как указано в справочнике административно-территориального деления Сахалинской области от 1967 года, на то время на островах насчитывалось «городов – 19, рабочих поселков – 34, сел – 66, поселков сельского типа – 304, железнодорожных станций – 34». Итого – 457 населенных пунктов.
В «Общероссийском классификаторе муниципальных образований» в Сахалинской области по состоянию на 2012 год обозначено 242 населенных пункта: 15 городов, 5 поселков городского типа и 222 сельских населенных пункта.
Если учесть, что с начала 90-х годов прошлого века официальной ликвидации населенных пунктов (за исключением погибшего Нефтегорска) не было, то именно в годы советской власти было закрыто более 200 сел и поселков. И это, увы, объективная реальность.
Правда, тогда рабочей силой дорожили. А вот с 90-х годов прошлого века был выдвинут лозунг о «невидимой руке рынка», которая расставит все и всех по своим местам. Однако уже сейчас ясно, что «невидимая рука» в наших условиях не работает. Точнее работает, но далеко не всегда в пользу общества.
И уже с 2000 годов, когда страна начала выходить из экономической разрухи 90-х, перед властью со всей остротой встал вопрос о неперспективных населенных пунктах. Он был очень остр, поскольку изменилась социально-экономическая система, государство ушло из экономики, в нее пришел частный бизнес, который, как пришел, так с легкостью, из-за изменения рыночной конъюнктуры, и ушел. И экономики в том или ином селе попросту не стало.
Слово – депутату
– Рабочая группа была создана в декабре прошлого года по настоянию депутатского корпуса, – говорит заместитель председателя комитета по экономическому развитию областной Думы Александр Болотников. – Но у нас к ней претензия – работала ли она? Дело в том, что в ее состав были включены я и мой коллега Виктор Любушкин. Но на ее заседания, если они и были, нас ни разу не приглашали. Поэтому мне сейчас достаточно сложно сказать о критериях, по которым населенный пункт может быть закрыт.
А то, что ряд из них закрывать надо, это, безусловно. В первую очередь те, которые де-факто уже самоликвидировались, и в них давно уже никто не живет. В Углегорском районе это села Белые Ключи, Прудное. Практически закрыто село Пильво Смирныховского района: уже отключена электроэнергия, нет связи, транспортное сообщение прервется в любой циклон. Люди там не живут. Но зарегистрированы. И теперь заваливают нас обращениями с просьбой предоставить жилье.
Это первый, скажем так, блок большой проблемы – разобраться с регистрацией в фактически закрытых населенных пунктах и обеспечить людей переселенческим жильем.
Второй блок проблемы – малонаселенные села. Где реально проживает десяток-другой семей. Какой-то экономической перспективы у них нет, и они находятся исключительно на содержании бюджета. И это содержание порой выливается в такие суммы, на которые людям давно бы уже можно было купить благоустроенные квартиры в Южно-Сахалинске.
С этими селами надо разбираться. Но главное тут – не перегнуть палку. Переселение должно идти на добровольной основе. Людей надо убеждать. И знать, куда их переселять. Многие, например, уже жить не могут без своего огорода. Так зачем загонять их в пятиэтажки?
И наконец, третий блок: вся эта система должна быть построена на областном уровне. Мы уже не первый год предлагаем, чтобы наше министерство экономического развития разработало программу комплексного развития каждого муниципального образования.
Да, каждому муниципалитету уже давалось задание разработать программу своего развития. Программы были разработаны. Но я считаю, что это филькина грамота. Не может район создать исключительно свою программу без учета всех реалий области и страны. Это же не удельное княжество какое-то.
Иначе будет происходить как в Смирныховском районе. Берем населенные пункты Буюклы, Онор, Первомайск, Рощино. Оттуда идет переселение на юг и в Смирных. То есть, в этих селах трудовые ресурсы для их развития уже не нужны? В то же время в тех же Буюклы, Оноре и Рощино строим жилье! Для кого? Парадокс. Наверное, для привлечения специалистов бюджетной сферы – врачей, учителей? Но строим с печным отоплением! Какой молодой врач или учитель сюда поедет? В XXI веке живем! Это, во-первых.
А во-вторых, в связи с переселением из онорской школы уедут в этом году в Смирных 10 человек учащихся. А в перспективе – строительство новой школы в Оноре. Для кого? В Первомайске в перспективе строительство новой школы и детского сада, в то же время людей оттуда переселяют. Тут происходит какая-то масштабная глупость и разбазаривание бюджетных средств.
Что же касается малых сел – мне уже звонят из сел моего округа – когда? Что ответить? Даже просто средств таких в области нет, чтобы все закрыть и переселить всех сразу. Села будут жить. Но люди должны точно знать, что им делать сегодня, завтра и послезавтра. И нам это важно знать. А то сегодня мы построим в селе ФАП и детский сад, проложим асфальт, а завтра все придется бросать и людей переселять.
Вот ответ на это министерство экономического развития дать нам пока не может.