Ведь действительно, передние ноги у лесного спринтера чуть ли не вдвое короче задних конечностей, толчковых. Вот и приходится с любого мало-мальски заметного пригорка кубарем скатываться косому…
– И совсем он не косой, – вступился за зайца старый лесник Гордеич. И снисходительно добавил, – просто глаза у него лупатые, выпуклые то есть, оттого он и выглядит таковым. Зато видит заяц не только то, что впереди и по сторонам, Не упускает он из виду и тех, кто за ним гонится. Такому обзору не грех и позавидовать.
– Впрочем, случаются и забавные случаи, – продолжает разговорившийся старик, – улепётывающего зайца порой удается схватить за уши, потому что он не видит – куда несется и с размаху на тебя наскакивает. Некоторые охотники полагают, что отчаявшийся зверек в это время ищет защиты у человека. Но, по-моему, они ошибаются. Не поворачивая головы, заяц внимательно следит за преследователем. Не отстал ли? Поневоле приходится смотреть искоса.
Надо сказать, что врагов у зайца-беляка, который водится в сахалинских лесах, хоть отбавляй. Лисица и росомаха, соболь и горностай – все они не прочь отведать вкусной зайчатины. Орлан и другие крупные птицы, барражирующие в небе, тоже длинноухого не упустят. Однако наперекор всему не редеет заячье племя.
В народе не зря говорят: зайца ноги спасают. И это сущая правда, поскольку лапы довольно широкие, ступни покрыты густой щеткой волос. На таких снегоступах в сугробе не провалишься.
Но не только конечности помогают беляку заблаговременно уходить от погони. Длинные уши, словно звукоуловители, слышат малейшие шорохи и предупреждают о смертельной опасности. Стремительный бег и хороший слух – главные «козыри» неистребимого заячьего семейства.
Не последнюю роль играет и то, что зимой «трусишка зайка серенький» кардинально меняет свой наряд и становится белоснежным, практически неотличимым от сугробов. Такой камуфляж надежно скрывает его от врагов. В этом не раз убеждался, когда оживший «сугробчик» чуть ли не из-под лыж выскакивал и давал такого стрекача, что вряд ли кто догонит!
Ну, а если хищник оказался проворнее и все же сумел настичь лесного спринтера, то и тут ему не всегда везет. Схватит хищник свою жертву за шкурку, но в зубах остается лишь легко оторвавшийся ее клок. Пока нападающий разберется, что к чему, выплюнет шерсть, а зайца и след простыл. Почему же так происходит?
Оказывается, непрочность шкурки - еще одно защитное средство зверька. Кожа у него очень слабо соединяется с подкожной клетчаткой и содержит мало кровеносных сосудов. Место, от которого оторвана шкурка, не кровоточит, рана быстро затягивается. Так что даже красных пятен на снегу преследователь не найдет, поэтому многочисленные хищники очень быстро понимают своим звериным чутьем, что продолжать охоту бессмысленно: далеко ушел легкий на ногу зверек.
– Направляясь на лежку, – поясняет Гордеич, – беляк два-три раза тропит второй след или делает так называемые «вздвойки». Суть их в том, что заяц останавливается и возвращается через некоторое время обратно по своим же следам. Затем он совершает большой скачок в сторону. Охотники это называют «сметкой» или «скидкой». Так возникает своего рода тупик следа зайца. Такой финт сродни лисьим хитростям и порой ставит в тупик даже рыжую плутовку Патрикеевну. А уж для хищников попроще такие головоломки и вовсе – темный лес. Смею предположить, что после долгого бесплодного преследования негодование хищника можно выразить тремя словами: «Ну, заяц, погоди!».
Но как бы ни путал следы «косой», как бы ни хитрил и ни прятался, зачастую ему не удается избежать острых когтей и зубов. Особенно лихо ему сейчас, в феврале – марте, когда снег в лесу под деревьями осел и затвердел. Голодная лисица устремляется за беляком как хорошая гончая. Поначалу он уходит от рыжей разбойницы, но быстро утомляется и часто становится ее добычей.
В общем, врагов у длинноухого – хоть пруд пруди! Но природа, как бы предвидя эту несправедливость, позаботилась о том, чтобы заячьему роду не было переводу. В отдельных семьях белых и пушистых потомство появляется трижды в год: от трех до девяти зайчат зараз.
Малыши рождаются зрячие и одетые в густую шерстку. Уже с первого дня после рождения они способны бегать, а четырехдневного зайчонка поймать совсем непросто. Тем не менее, детки держатся около матери, не разбредаются.
Зайчиха – заботливая мать. Бывает, что она, рискуя собственной жизнью, подобно многим птицам, старается отвести от выводка человека, делая вид, что больна или ранена. Потомство растет не по дням, а по часам, так как материнское молоко очень питательно. У зайчих – «круговая порука». Встретив чужих деток, она их накормит, как своих.
Уже в конце первой недели жизни зайчата настолько взрослеют, что принимаются за траву. На «вольных хлебах» беляк может дожить до девяти лет, если, конечно, никто не загрызет его раньше времени.