– К теме прямой линии сахалинцы проявили большой интерес, – рассказывает и.о. министра строительства Сахалинской области Татьяна Стаценко. – Звонили из Анивы, Корсакова, Синегорска. В основном это люди, чье жилье уже попало в программу, поэтому они задавали вопросы о сроках и механизмах переселения.
Проблема эта не так проста, как может показаться. Легче всего с теми, кто проживает по договорам социального найма, – они готовы перейти туда, куда им предложат. А вот с собственниками жилья возникает немало хлопот.
Важно понимать, что программа сейсмоусиления не подразумевает улучшения жилищных условий. Наша задача – обеспечить человеку безопасность наиболее рациональным способом. А многие люди надеются при этом еще и поправить свою жилищную ситуацию. Предположим, в квартире на 20 кв. м прописано 10 человек. Мы им предоставляем 20 квадратов, – и начинается поток жалоб. Это больной вопрос как для самих жильцов, так и для нас.
– Много шума было вокруг переселения людей из Синегорска...
– Там всякий раз обсуждаются три наболевшие темы. Одни хотят переселяться, другие не хотят, а третья категория граждан – это те, чьи дома не попали в установленный перечень, но которые жаждут переселиться. К слову, в Синегорске из 27 жилых домов программой сейсмоусиления оказались затронутыми 10.
Всем, кто к нам обращается, мы стараемся идти навстречу. Хотя программа не подразумевает, скажем так, ротацию кадров, но мы с вице-мэром Южно-Сахалинска Юрием Алпацким ищем компромисс. Например, тем, чей дом подлежит расселению, но кто не желает далеко переезжать, предлагаем обмен квартир (в пределах одного микрорайона). Для этого людям надо обратиться в управление жилищной политики областного центра по адресу: г. Южно-Сахалинск, ул. Курильская, 41.
Иными словами, индивидуальный подход к каждой семье себя оправдывает. Если в начале действия программы к нам приходило много жалоб, то сейчас такого потока уже нет.
– Какие дома попадают в программу в первую очередь? Только те, которые рассыпаются?
– Нет, те, что рассыпаются, – это ветхие, аварийные дома. А сейсмически ненадежными чаще всего бывают многоэтажки. Как раз именно этого многие жильцы не понимают. Очень сложно бывает объяснить людям, почему мы выселяем их, казалось бы, из еще достаточно крепких домов. А ведь риск проживания в этих зданиях гораздо более высокий, чем в ветхих. Не будем забывать печального опыта Нефтегорска.
Мы стараемся работать именно с самым опасным типом домов. Самые же надежные в сейсмическом отношении старые дома – брежневки 138-й и 97-й серий.
А вот непригодными для дальнейшего проживания межведомственная комиссия признает дома по разным соображениям. В частности, в том случае, когда усиливать здание экономически нецелесообразно. Порой привести жилье в соответствие с нормами стоит столько же, сколько построить новый дом.
– Как вы считаете, в целом реализация программы проходит успешно?
– Работает она второй год. И, я думаю, факты говорят сами за себя: в этом году нам увеличили финансирование, мы ожидаем дополнительного поступления денег. Как выяснилось, Камчатка не сумела отработать выделенные ей по программе средства, поэтому мы их забираем. Благодаря этому нам удастся полностью профинансировать все заключенные муниципальные контракты, довести до ума начатые стройки.
Кстати, камчатские власти пошли по пути не сноса, а сейсмоусиления старых домов. У нас таких объектов немного. В частности, сейчас мы укрепляем несколько так называемых молдавских вариантов в Южно-Сахалинске. Всего в городе построено шесть таких спаренных домов по два блока-секции. Однако мы их не просто усиливаем бетонированной «рубашкой», но и делаем фасады.
В общем, программа реализуется успешно, и до нового года все федеральные деньги должны быть израсходованы по назначению.