Четыре уровня опасности

– Я думаю, это очень важно. Мало того, на мой взгляд, открытие Центра – одно из главных, ключевых событий. Я на Сахалине всего нескольких дней, однако этого достаточно, чтобы увидеть весь комплекс проблем, связанных с распространением сект. Факт создания Центра доказывает, что вопрос информирования людей, помощь жертвам сектантства выходит на качественно новый, профессиональный уровень. Это крайне необходимо не только людям, обществу, но и всему государству в целом.

– Я не могу сказать, что я глубоко изучил эту ситуацию, это – прерогатива местных специалистов, тех, кто будет работать и уже работает в Центре. Но что касается общей оценки самой ситуации, то, на мой взгляд, положение в Сахалинской области достаточно серьезное. Здесь начало России, приграничная область, и, конечно, она принимает на себя первый удар всевозможных сект. Нужно учитывать, и это не секрет, что секты могут являться, во-первых, агентами влияния ряда государств; во-вторых, лоббирование их интересов – часть государственной политики Госдепартамента Соединенных Штатов, которые активно поддерживают работу сект во всех странах мира, в том числе и в России. Первый удар, как я уже сказал, принимает на себя Дальневосточный регион, и прежде всего Сахалинская область. Поэтому во многом от того, что происходит на Сахалине, зависит то, что происходит во всей стране.

– Секты опасны на четырех уровнях. На уровне личности, на уровне семьи, на уровне общества и на уровне государства. Какой-то один из них выделять как главную опасность нельзя. Но если все же определить приоритеты, я бы начал с личности. Потому что человеческая личность – самое важное для нас.

– Ну, студенты, естественно, не настолько проникли в суть проблемы, чтобы ею озаботиться. Однако в процессе общения выяснилось, что многие из них знают про секты, сталкивались с ними, слышали о них, причем гораздо больше, чем это может показаться на первый взгляд. На рассказ о сектах, на изложение сути проблем они реагируют весьма позитивно. Задают хорошие вопросы, начинают думать, размышлять. Ну, а на лекции аудитория собирается уже по большей части подготовленная, люди знакомы с проблемой, озабочены ею и приходят для того, чтобы получить необходимые знания, необходимую информацию, чтобы использовать ее в своей практической деятельности. То, что их много, и то, что они так активно приходят, активно слушают, – это очень радует.

– Это само собой разумеется. Отец Виктор Горбач (руководитель миссионерского отдела Южно-Сахалинской и Курильской епархии) – член Российской ассоциации центров изучения религий и сект, поэтому Сахалинский центр автоматически входит в РАЦИРС.

– Дело в том, что РАЦИРС не является централизованной жесткой структурой. Это объединение организаций, каждая из которых действует в том регионе, где она создана. Мы не считаем нужным диктовать их руководителям и сотрудникам, что делать. Каждый работает в тех рамках и в том формате, который удобен и целесообразен. И, соответственно, несет ответственность за то, что он делает. Было бы странно, если бы я, не зная ситуации, из Москвы указывал отцу Виктору, как ему поступать. РАЦИРС существует для другого. Это – координация работы всех центров, которые в него входят, информационная помощь, поддержка в случае каких-то проблем, и так далее. Вот это, собственно, основное, для чего РАЦИРС существует. Каждый центр действует абсолютно самостоятельно.

(Сейчас в составе РАЦИРС – более тридцати региональных общественных организаций, работающих по проблемам сектантства на территории России. – Прим. авт.)

– В среднем – два раза в месяц.

– Что вами движет?

– Такая у меня работа.

– Самое главное положительное впечатление – это, конечно, люди. Это отец Виктор, которого я знаю уже очень давно и считаю не только своим коллегой, но и своим другом. Трогает особый менталитет сахалинцев, людей приграничного края, которые осознают это и гордятся тем, что здесь восходит Русское солнце. Это очень важно. Ну и, конечно, удивительная природа вашего острова, которая как-то ассоциируется в моем представлении и с людьми, и с характером. Для меня Сахалин – одно из самых красивых мест России.

– Знаете, один из активных членов РАЦИРС, живущий в сибирском регионе, всегда называет нас «коллеги-мракоборцы».

– Православие в США есть, оно существует и, несмотря на небольшие масштабы, является довольно-таки заметным явлением в пестрой американской религиозной жизни. Примечательно, что из традиционных конфессий православие – единственная растущая. Причем за счет американцев, которые в поисках подлинной Христовой Церкви разочаровываются в своих протестантских номинациях, в римско-католической церкви и находят истину в православии. Я думаю, в Америке у православия будущее есть.

– Православие умеет сохранить свою чистоту. Но не могу не согласиться с тем, что где-то на периферии некоторое размывание происходит, причем не только в Америке, но и в России.

– Трудно говорить обо всех, у каждого – свои мотивации. Конечно, можно попытаться поразмышлять, что двигало основателем каждой из существующих сект. Как правило, всех их объединяют две общие черты – властолюбие и тщеславие.

– Если в этом возникнет необходимость и я получу приглашение от Южно-Сахалинской и Курильской епархии – с радостью приеду.

http://stopsekta.ru

(Публикуется с разрешения создателей сайта.)