Объединенные вихри
В начале августа исполняется 35 лет со дня прохождения по Сахалину и Курилам тайфуна Филлис. Разрушительная стихия надолго запомнилась островитянам своей мощью и бедами, сотворенными ею
По официальным данным
Стоит заметить, что это был не просто тайфун. Как говорят специалисты, по сути, Сахалин и Курильские острова атаковали, объединившись, сразу два атмосферных вихря.
Этот процесс начался высоко в атмосфере 30 июля и продолжался до 6 августа. Сначала над северными районами Кореи, Китая и Приморским краем возник циклон – остатки тайфуна Оджен, и 1 августа на юге Сахалина начались проливные дожди. За 2 и 3 августа, по данным Сахалинского управления гидрометеорологии, общая сумма осадков достигла 70–126 милимметров. А 4 августа сюда уже подошел Филлис.
Тайфун и волновые циклоны образовали единую циклоническую систему, снова начались сильнейшие дожди, усилились ветры. В целом с 1 по 7 августа выпало две-три месячные нормы осадков, скорость ураганных ветров достигала 30–35 метров в секунду. Полностью или частично под водой оказалось множество населенных пунктов, в том числе 12 городов – Южно-Сахалинск, Анива, Корсаков, Горнозаводск, Долинск, Томари, Макаров, Поронайск, Углегорск, Красногорск, Холмск, Невельск. Было парализовано движение автомобилей и поездов, вышла из строя телефонная связь.
«Вот уже мутные волны заполнили улицы Краснополья, ударили в двери домов и, как ночные воры, начали громить квартиры, переворачивать столы и стулья, с какой-то неописуемой дикой силой вышвыривать в окна платья, подушки, простыни, благо хозяев в этот момент уже не было дома. Хозяева мужественно спасали от грозного нашествия общественный скот, совхозную технику, пытались отстоять с таким трудом накошенное за дни страды сено». «Ленинское слово», Углегорск, 10 августа 1981 года.
С одной стороны давило море нагонной волной, с другой – устремившиеся в долины дождевые потоки. По данным гидрологов (да и то неполным), превышение максимальных уровней над критическими составляло от 1 до 4 метров. Специалисты сделали однозначный вывод – максимальные уровни, наблюдавшиеся в августе 1981 года на реках юга Сахалина, превысили максимальные уровни за весь период наблюдений на величину от 40 сантиметров до 4 – 6 метров. Во время паводка 3–6 августа полностью затопило долины многих рек южной части острова. Ширина затопления пойм Пороная, Углегорки, Лютоги, Найбы, Сусуи составила тогда 10–15 километров.
Как потом подсчитали, водными и селевыми потоками размыло в общей сложности 971 километр автомобильного и железнодорожного полотна, большое количество мостов, 151 трубопровод. Из-за прошедших дождей, затопления больших территорий долгое время не могли восстановить нормальную деятельность шахты, целлюлозно-бумажные заводы, леспромхозы и предприятия рыбной отрасли. Огромный урон был нанесен сельскому хозяйству, были смыты, заилены поля, задохнулся под водой урожай, только в совхозах погибло 846 голов крупного рогатого скота, 3226 свиней, 38 тысяч кур, не меньше, наверное, и в личных подворьях.
Погибли и люди…
– Но не четыре человека, как говорили нам тогда официальные лица, – рассказывает журналист из Курильска Павел Панченко. – А, увы, гораздо больше. Нет, я не занимался специально изучением этого вопроса, я просто видел это собственными глазами…
Волна выламывала окна
– В 1981 году я служил срочную в инженерно-саперном батальоне, часть располагалась в Корсакове, как раз возле моря – сейчас там ее уже нет, – продолжает Павел. – Было еще темно, только начинало светать, когда в нашей казарме волнами начало выбивать стекла. Естественно, была объявлена тревога, и в первую очередь, конечно, начали спасать имущество части и самих себя.
Но тогда не было МЧС, поэтому основной удар приняла на себя армия. Нас, подготовленных механиков-водителей, срочно перебросили в район Анивы, где тогда стоял кадрированный инженерный полк, мы расконсервировали стоявшие на хранении ПТС (плавающий транспортер – мощная амфибия, стоявшая на вооружении Советской армии. – Авт.) и отправились в плавание.
Залито было все вокруг, где- то больше, где-то меньше. Где-то удавалось зайти в дома – по пояс, по грудь, выводить людей, сажать их на ПТС. Где-то дома уже были залиты по чердаки, и, завидев нас, люди вылезали на крыши. Механикам-водителям приходилось непросто. Это ведь было не спокойное озеро, по всей долине в море шел мощный поток, который нес все – деревья, крыши домов, трупы животных и людей, к сожалению. Сколько было, не скажу, не считал, это отмечалось где-то на краю сознания. Наверное, все-таки не много, но они были.
А мы были полностью сосредоточены на спасении живых – подогнать ПТС к дому и снять людей с крыши. Потом вывозили спасенных на возвышенности, а там их уже забирал автотранспорт и развозил по убежищам.
Сколько мы спасли, опять же не скажу, не считал. Не до того было. Много. Да и не только мы действовали, работы по спасению были развернуты очень серьезно.
Затем нас перебросили опять в Корсаков. Но каких-то подробностей о том, что происходило в городе, я сказать не могу. Нашему взводу была поставлена узкая задача. Мы стояли возле старого моста над Окружной, это в районе хлебокомбината, и растаскивали образующиеся завалы, чтобы быстрее пропустить воду в море.
А она шла по распадкам, улицам очень мощно. К счастью, у нас был умный командир, он умело организовал систему страховки. Поэтому в воду, конечно, падали, но никого в море не унесло, всех вытаскивали…
Да вот, собственно, и все. Отчего-то я не люблю вспоминать о тех днях, потому и память работает избирательно. Скажу только – всем нам тогда было страшно. Очень страшно. А со стороны это, наверное, выглядело героизмом. Ну, во всяком случае, нечастые тогда медали «За спасение утопающих» нашу часть не обошли…
Фото Государственного архива Сахалинской области