По законам военного времени

Мы продолжаем рассказывать о вкладе, который внесли сахалинцы в Победу в Великой Отечественной войне. Жизненно важной для страны тогда стала добыча нефти, особенно в то время, когда немецкими фашистами были заняты нефтяные месторождения Кавказа.

Стратегическое сырьё.

На нефтяные промыслы Охи и Эхаби пришли юноши, только что окончившие охинскую школу фабрично-заводского обучения (ФЗО). Операторы буквально за несколько недель осваивали профессию тормозчика на подземном ремонте, ключника, тракториста.

Огромный вклад в обеспечение страны сырьём для топлива внесли сахалинские нефтяники. На предприятиях треста «Сахалиннефть» было 3 500 рабочих, из них 45 процентов — молодёжь и женщины, пришедшие на работу в дни войны. Основным поставщиком рабочей силы была школа ФЗО. Только в 1943 году она подготовила 2 110 молодых рабочих. И несмотря на недостаток кадров, на изношенность оборудования, добыча нефти росла из года в год на десятки тысяч тонн.

Многодетная семья Натальи Михайловны Галына приехала на Сахалин в 1941 году из Куйбышевской (ныне Самарская — прим. ред.) области. Ехали за сытой жизнью, а попали в военное лихолетье. Семье определили местом жительства и работы Рыбновское побережье. Взрослые пошли работать на рыбзавод. Туда же определили и Наталью. Она работала подавальщицей. Своими воспоминаниями о том времени женщина поделилась с журналистом газеты «Сахалинский нефтяник».

— Я была очень маленьким, щуплым подростком. Когда на завод привозили кету, к вечеру я попросту валилась с ног. Едва ли не каждая вторая рыбина была больше меня, но никто не делал тогда скидку ни на рост, ни на возраст. Скажут: «Надо!», идём и делаем.

Два года подряд Наталья во время путины трудилась на заводе, зимой — нянчила детей председателя местного сельсовета. Долгое время не могла продолжить образование. Пятый класс был в школе-интернате в селе Верещагино в 10 километрах от Романовки, где они жили. Транспорт туда не ходил, а платить за пребывание в интернате многодетной семье было нечем.

Но уже через два года по распоряжению сельсовета её направили получать образование в охинском фабрично-заводском обучении по профессии «слесарь подземного ремонта нефтяных скважин».

— Когда директор увидел меня, удивился: «Неужели у них там глаз нет?! Такую маленькую и на подземные ремонты…». Все были уверены, что я не справлюсь. А подружки по училищу советовали мне хуже учиться, чтобы меня отправили домой. Мне действительно хотелось вернуться к родителям, на Рыбновское побережье. Но в слесарном деле я понимала побольше многих. И даже когда решила для себя постараться «завалить» экзамен, чтобы вернуться домой, всё равно сдала на твёрдую четвёрку, — рассказала Наталья Михайловна.

После обучения её отправили трудиться насосчицей на промысел Эхаби. Она следила за перекачкой нефти в резервуары, замеряла её уровень. Через несколько месяцев Наташу и ещё семерых таких же девчонок-нефтяников перевели в Катангли работать операторами на нефтепромысле. Она вспоминает, что порой добираться до качалки приходилось по сугробам, которые были выше её роста. Но ни разу она не спасовала и не проявила слабость.

И было тогда юной работнице нефтяной отрасли 16 лет.

Когда трудно всей стране.

11-летняя Асия Салахутдинова вместе с родителями приехала на Сахалин в 1940 году. На следующий год началась война. Девочка как могла помогала семье, работала нянькой. А в 14 лет устроилась на работу в пригородное хозяйство.

Она вспоминала, что подростки работали наравне со взрослыми по 12 часов.

— Вместе с ними по железной дороге ездили на 28-й км на картофельные поля. Все, кто здесь был, жили в одной общей времянке — работники, солдаты, моряки. На чердаке времянки сушился табак. Его отправляли на фронт бойцам, — рассказала она.

Когда заканчивали работы на полях, дети шли собирать лопух для лошадей и коров, сгребали сено, ставили копны. Осенью шли копать картошку.

В 1944 году Асия устроилась на работу в «Сахнефтьэнерго» учеником дизелиста. Вместе с другими подростками она разбирала, чистила, промывала электродизели.

— Приходилось выполнять и несложный ремонт отдельных механизмов. Рабочий день длился 8–12 часов, продукты выдавали по карточкам. Рабочим — по700 граммов хлеба в день и три килограмма в месяц дополнительно. Жить было непросто. Но все терпели, потому что понимали, как трудно приходилось всей стране, — вспоминала она.

На казарменном положении.

Фазетин Ильдерханов был мобилизован на нефтепромысел после окончания ФЗО, когда ему едва исполнилось 16 лет. По его воспоминаниям, на промыслах работали бригады, состоящие из мальчишек и девчонок, где их наставниками были ребята из училища.

Несмотря на малый рост и тяжесть труда, он постепенно набирался опыта.

Фазетин вспоминал, что жили тогда по законам военного времени.

— Всё время практически на казарменном положении. Выходных не знали, да никто и не думал об этом. Часа на два-три отпрашивались проведать семью, и назад. Работали по 12–14 часов в сутки. Чуть забрезжит рассвет — все уже на участке, —рассказал он.

Ильдерханов работал в бригаде мастера по добыче нефти Петра Павловича Скрябина, которая систематически перевыполняла план по добыче нефти.

Охинская молодёжь выступила с почином о проведении социалистического соревнования в честь 25-й годовщины ВЛКСМ. Их поддержали свыше семи тысяч человек.

В 1944 году комсомольско-молодёжная бригада по добыче нефти Охинского промысла мастера Скрябина дала стране около 600 тонн нефти сверх плана, в третьем квартале 1944 года заняла третье место среди бригад нефтяной промышленности СССР.

К 1 мая 1945 года в области работали 72 комсомольско-молодёжные фронтовые бригады, 16 из них — на нефтепромыслах и предприятиях Охи.