Имя на карте. Скромность, труд и дело. Часть 2

Скромность, труд и дело. Часть 1

Невельской добивается назначения капитаном на транспорт «Байкал», который строится в Гельсингфорсе, в Финляндии. «Байкал» должен был отправиться на Дальний Восток с грузом для Петропавловска в 1848 году.

21 августа 1848 года «Байкал» покинул Кронштадт. Плавание предстояло длительное, с заходом за весь рейс в три-четыре порта. Маршрут был такой: Кронштадт, Портсмут, Рио-де-Жанейро, затем вокруг мыса Горн, Вальпарайсо, Гавайские острова, Камчатка. В Петропавловске «Байкал» ожидали не раньше осени 1849 года. Плавание было благополучным, и «Байкал» пришел в Петропавловск 12 мая 1849 года, через 8 месяцев и 23 дня после выхода из Кронштадта. Это было рекордом, «Байкал» пришел раньше намеченного срока. Причем в команде не было ни одного больного, все были здоровы и бодры. Никаких повреждений в корпусе. Невельской спешил оставить лето 1849 года для исследований устья реки Амур. Но в секретном письме, которое портовое начальство передало Невельскому от губернатора Восточной Сибири Н.Н. Муравьева, было сообщение, что инструкция находится еще у Николая I на утверждении.

Что было делать? Ждать разрешения и упустить хорошее время для исследований? Невельской знал, что осенью лучше не соваться для исследований в Охотское море, потому что в это время здесь сплошные штормы. Ждать не было времени, и отказаться от своей мечты капитан не мог.

Сдав груз, Невельской 30 мая 1849 года двинулся к западным берегам Сахалина, к северному входу в Амурский лиман.

А тем временем над всей экспедицией нависла опасность. Еще 8 февраля 1848 года по инициативе министра иностранных дел графа Нессельроде была утверждена сухопутная экспедиция на Дальний Восток под руководством подполковника генерального штаба Ахте, которому было поручено наметить «будущую границу» с Китаем, которую Нессельроде предполагал провести гораздо севернее Амура. Муравьев ничего не знал об этой экспедиции и не мог помешать действиям Ахте, который прибыл в Иркутск тогда, когда Муравьев был на Камчатке. Но он получил известие о деятельности экспедиции Ахте и пошел на рискованный шаг, приостановив ее работу.

Невельской же, обследовав фарватер Амура, установил, что устье реки доступно для морских судов, а спустя еще некоторое время вблизи мыса Погиби им был открыт пролив шириной 4 мили (7,5 км). Так было доказано, что Сахалин остров, что у его западных берегов могут проходить морские суда любой осадки. Эта было важнейшее географическое открытие. Этот пролив сейчас называется проливом Невельского.

Прежде чем вернуться с радостной новостью об открытии пролива между материком и Сахалином, Геннадий Иванович проводит съемку и описание побережья Охотского моря. Были обследованы несколько островов, измерены глубины, найден участок залива, в который могли бы заходить морские суда без риска сесть на мель. Недалеко от устья Амура, еще в лимане, окрыленные победой моряки обнаружили бухту, которую назвали заливом Счастья.

22 августа (1 сентября по новому стилю) 1849 года генерал-губернатор Восточной Сибири Н. Н. Муравьев и Г. И. Невельской встретились в Аяне. У Муравьева была утвержденная императором Николаем I инструкция на исследования устья Амура. Но она уже запоздала.

Первыми словами Невельского генерал-губернатору Восточной Сибири Муравьеву были: «Главное… все благополучно… Сахалин остров, вход в лиман и реку Амур возможны для мореходных судов с севера и с юга! Вековое заблуждение положительно рассеяно. Истина обнаружилась: доношу вам об этом ныне».

Так летом 1849 года русский моряк Геннадий Иванович Невельской решил одну из интереснейших географических загадок, которая долгое время занимала умы географов, путешественников, мореплавателей и государственных деятелей. Это была первая блистательная победа.

Невельской привел «Байкал» в Охотск, сдал любимое судно и оттуда сухопутным путем вместе с офицерами-сподвижниками отправился в Петербург, чтобы представить судовые журналы и карты о важном открытии правительству.

Он прибыл в конце ноября 1849 года в Иркутск и узнал, что ему присвоили очередное звание – капитан 2-го ранга. Муравьева в Иркутске не застал: он выехал в столицу и велел Невельскому не задерживаться, следовать за ним.

По прибытии в Санкт-Петербург зимой 1850 года он доложил русскому правительству о сделанных им открытиях.

В Петербурге были недовольны тем, что Невельской без утвержденного царем предписания начал исследования устья Амура. За самоволие Невельского не наградили орденом и лишили полагавшейся ему пенсии. Но он был чрезвычайно рад, что других офицеров наградили орденами.

Министр иностранных дел и председатель Особого комитета для обсуждения и выработки мер по укреплению позиций России на Дальнем Востоке граф К.В. Нессельроде, большинство членов Особого комитета к открытиям Невельского отнеслись недоверчиво. Продолжать дальнейшее исследование Амура Невельскому категорически запретили, ему только разрешили организовать на юго-западном берегу Охотского моря небольшое зимовье для торговли с местными жителями.

Осторожность правительства основывалась на незнании реальных дел на Дальнем Востоке. Огромные по масштабам и богатствам земли оказались без хозяина. Местное население без конца грабилось то англичанами, то американцами и др.

Невельскому в феврале 1850 года присваивают очередное звание – капитан 1-го ранга. Он назначен к генерал-губернатору Восточной Сибири Н.Н. Муравьеву офицером для особых поручений, и ему было дано задание организовать зимовье в заливе Счастья, недалеко от устья Амура, для торговли с местными жителями.

В марте 1850 года Невельской был уже в Иркутске, а в июне в Охотске. Здесь у него был небольшой отряд в 25 казаков. В заливе Счастья Невельской в конце июня вместе с Д.И. Орловым основывает зимовье и называет его Петровским – в честь Петра Великого.

Невельской скоро узнает, что в Сахалинский залив постоянно заходят иностранные зверобойные суда, команды которых, высаживаясь на берег, грабили местных жителей, чиня суд и расправу, пользуясь тем, что заступиться за них было некому. Тогда Геннадий Иванович решил организовать военный пост в устье Амура, о котором ему запрещено было даже и думать.

На лодке с командой из шести матросов и двух переводчиков Невельской поднимается вверх по Амуру на 100 километров, встречается с местными жителями и узнает, что они не платят дань Китаю, что здесь сохранились еще русские знаки, установленные первыми русскими землепроходцами, и объявляет о принадлежности этого необъятного края России. Вступается за местных жителей, дав отпор маньчжурам-грабителям. Затем, спустившись немного вниз по Амуру, Невельской основал 1 августа 1850 года военный пост Николаевский (будущий город Николаевск-на-Амуре). Над Приамурским краем был поднят русский флаг. Старшинам селений и капитанам иностранных судов Невельской вручал подписанный им документ, в котором говорилось: «От имени Российского правительства сим объявляется всем иностранным судам, плавающим в Татарском проливе, что... побережье этого залива и весь Приамурский край, до китайской границы, вместе с островом Сахалином составляют Российские владения…»

Так было положено начало Николаевскому военному посту и российскому владычеству на Амуре.

В декабре 1850 года Невельской с докладом приезжает в Петербург. За действия, признанные дерзкими (конфликт с маньчжурами, провозглашение Приамурья и Сахалина владениями России, основание Николаевского поста), которые не были предусмотрены правительством, его хотели разжаловать в матросы. Особый комитет предложил Николаевский пост снять и Амура не касаться.

Нессельроде и большинство членов Особого комитета боялись международных осложнений в связи с действиями Невельского на Дальнем Востоке. Но за Невельского заступились Л.А. Перовский, министр внутренних дел, А.С. Меньшиков, начальник Главного морского штаба, и Н.Н. Муравьев. Генерал-губернатор Восточной Сибири добивается пересмотра решения Комиссии. На личной аудиенции у Николая I он сумел убедить его в великом значении вновь приобретенного края. Русский император, любитель громкой фразы, назвал поступок Невельского патриотичным, геройским и молодецким. Напоследок Николай I сказал: «Где раз поднят русский флаг, он уже спускаться не должен».

Невельской был награжден орденом св. Владимира. Особый комитет, собравшийся вторично в феврале 1851 года под председательством наследника престола Александра II, поручил Невельскому создать Амурскую экспедицию. Но Особый комитет снова ограничил деятельность исследователя. В решении комитета говорилось: «Николаевский пост оставить в виде лавки Российско-Американской компании, никаких дальнейших распоряжений не принимать и никаких мест не занимать».

Средства, выделенные на содержание Амурской экспедиции, составляли всего лишь 17 тысяч рублей в год, считая и жалованье, и расходы на питание и снаряжение. Эта сумма была мизерная, членам экспедиции приходилось часто голодать, заниматься огородничеством, сажать картофель, обмениваться продуктами с местными жителями.

Возвращаясь в Петровское, Невельской задержался в Иркутске. Он сделал предложение Катеньке Ельчаниновой. Катя, 19-летняя девушка, проживала вместе с сестрой Сашей у дяди В.Н. Зорина, гражданского губернатора Иркутска. Год назад они с сестрой и дядей приехали в Сибирь. Катя и Саша успешно окончили Смольный институт благородных девиц в Петербурге. Девушки рано потеряли родителей и находились на попечении Зорина. А Муравьев и Зорин вместе когда-то служили на Кавказе, и Муравьеву нужны были верные люди в Сибири. Год назад Невельской сделал ей предложение руки и сердца. Ему было 36 лет, а Кате только 18. Невельской получил отказ.

Скромность, труд и дело. Часть 3

Н. В. Казанцева.

Отдел информации, публикации

и научного использования документов ГИАСО.