Говорящая карта
Русские, нивхские и айнские названия перемешались на карте Сахалинской области. История многих из них затерялась во времени, но некоторые сведения сохранились
Как это было
После 1945 года было принято решение о переименовании населенных пунктов и географических объектов освобожденных территорий, что означало бы их полное закрепление за Советским Союзом.
На юге Сахалина и Курилах тогда работало множество научно-исследовательских экспедиций разной направленности. Перед ними ставилась и задача выбора новых названий. Координировал эту работу командированный в область Юрий Константинович Ефремов – известный советский географ, в то время руководитель военно-топографической службы при Генеральном штабе. О том, как это было, он рассказал в книге «Курильское ожерелье».
«Поздно вечером иду на прием к председателю Гражданского управления, передо мной высший представитель Советской власти в освобожденной области, простой и внимательный собеседник. Много неожиданных и необычных дел приходится ему разрешать, управляя освобожденными землями, где еще находятся не успевшие вернуться на родину сотни тысяч японцев. Мое дело для председателя еще более непривычное, чем вопросы богослужения в буддийских храмах», – так в книге описывается встреча с Дмитрием Крюковым.
Председатель Гражданского управления согласился с тем, что перевод области на русские географические названия – дело крайне важное. «Японские названия звучат здесь не по праву. Кроме того, трудно их произносить (Тойохара) (Харамитоки). В их написании масса противоречий», – отметил он и предложил выбрать комиссию, совместно выработать проект восстановления названий и послать его на утверждение в Москву.
Противоречия в написании
Действительно, в написании была масса противоречий из-за различий в фонетике русского и японского языков. До сих пор по этому вопросу существуют споры. Например, Крюков говорил «Тойохара», но некоторые современные исследователи считают, что правильнее будет «Тоёхара». Корсаков называли «Отомари», хотя более верное звучание двух иероглифов «Оодомари». Или, например, сложилось прочное наименование Котон (Смирных), Котонский укрепрайон и т.д. Но, как утверждается, точное прочтение должно быть «Кэтон».
Были и трудности в произношении. Например, Томарикиситанко (Вахрушев) или Оокисёкуминти (Малиновка) выговорить переселенцу из средней полосы было непросто.
Работа предстояла немалая. Одних только населенных пунктов и только на Южном Сахалине было около полутысячи. Так, помимо города Эсутору (Углегорск), существовали поселочки Торо, Камиомото, Накааомото, Симоомото, Нисиомото, которые затем были объединены в один – Шахтерск (Торо).
Как вспоминал Дмитрий Крюков, «создали комиссию почти из десятка товарищей, распределили обязанности. Подняли уйму материалов: старые карты первооткрывателей, книги времен Беринга, Козыревского, Анциферова, Головина и других путешественников, разные справочники. Списки названий составлял и печатал весь наш аппарат. Работали по вечерам и ночам… Вся эта работа была закончена к началу 1947 года, утверждена нашим приказом и направлена с Ефремовым в Москву. Там также прошла стадию согласования, апробирована в Ленинграде на союзном съезде географов…»
Славный выбор
Но новые названия давал не только аппарат Гражданского управления. Активно участвовали в этом и переселенцы. Ефремов упоминает в своей книге, что в каждом селении он участвовал в выборе наименований. Ведь имена нужно было дать не только населенным пунктам, но и окружающим их горам, рекам, озерам, перевалам. Около пяти тысяч объектов должны были получить новые названия.
Вот как географ описал одно из совещаний с местными жителями:
«– Хотите называться по-русски?
– Как же, конечно, хотим, а то и не выговоришь.
– Ну, так предлагайте.
Молчание. Задумались рыбаки, хмурит лоб врач. Крутит усы председатель Гражданского управления. Задумчиво пускает табачный дым директор рыбного комбината.
– Нет, видно без хорошего угощения не придумаешь, – шутит он.
– Праздновать, товарищи, потом будете, когда Указ выйдет. Ведь имя поселку не просто так устанавливается. Это дело юридическое, должно быть утверждено законом. А мы его сейчас только предложим от имени населения островов. Название давайте такое, чтобы его было приятно носить. А то назовешь неудачно, так потом и живи… Вот и подумайте – чем ваш поселок от других отличается? Как он – хуже или лучше?
– Лучше, известно, лучше!
– Так вот за то, что он лучше, давайте и назовем. Поселок, действительно, аккуратный, уютный, добрый.
– А может, и назовем его Добрым? – предлагает один из рыбаков».
Однако это предложение пришлось отклонить – на другом конце Итурупа уже было к тому времени село Доброе. В 1807 году русский офицер Хвостов впервые наказал там японцев, самовольно занявших острова. И бухту в честь этого назвал Добрым Началом. Отсюда и название селения.
Не подошло и предложенное рыбаками название Ясное. Хотя сельчане утверждали, что оно было бы вполне оправданно: здесь всегда ясная погода, даже когда рядом туман. Но что делать – по соседству с Добрым располагался поселок, который как раз недавно и назвали Ясным.
«– Тьфу ты. Вроде и слов больше хороших не осталось. А поселок такой славный…
– Так и назовем его Славным! – восклицает второй рыбак.
Все обрадовались и быстро согласились…»
Имя из ландшафта
Первым – 4 июня 1946 года – получил свое нынешнее имя Южно-Сахалинск. 5 июня 1946 года были переименованы все районные центры. Хонто и Сиритору получили названия в честь известных мореплавателей, став Невельском и Макаровом. Оодомари переименован в честь генерал-губернатора Восточной Сибири Корсакова, Кэтон – в честь Героя Советского Союза Смирных. Особенности ландшафта послужили основой для названия Маока – Холмском и Отиай – Долинском. Последний в те годы располагался в основном в низине, западнее железной дороги, и пошел в сопку только в конце
1960-х годов. Природные ресурсы определили наименования Углегорска (Эсутору) и Лесогорска (Наёси), который тогда был райцентром.
Пошли в ход и звучные айнские названия: Томари (Томариору), Поронайск (Сикука), Анива (Рутака). Кстати, в Японии также есть городок, в английской транскрипции называемый Aniva. В принципе, были они столь же бесхитростными, как и советские имена. Томари в переводе означает гавань, Поронай – большая река. Ну и, не мудрствуя лукаво, по географическому местоположению назвали курильские райцентры.
Остальные населенные пункты Южного Сахалина и Курил получили новые имена благодаря Указу Президиума Верховного Совета РСФСР № 17 от 15.10.1947. Свое имя сохранил разве что Таранай…
Переименования и наименования не ограничились одним только 1947 годом. Например, в 1949 году село Дербинское (по имени надзирателя, убитого каторжанами за жестокость) стало поселком городского типа Тымовское. В изданиях начала 1960-х годов упоминается мыс Тонин. Сейчас это мыс Свободный. А вот Тонино-Анивский полуостров на картах остался. И маяк на мысе Свободном именуется Тонин.
В честь разведчика
В последние годы по инициативе регионального отделения Русского географического общества вновь активизировалась работа по имянаречению безымянных до сих пор географических объектов. На карте страны уже появились острова, названные в честь дипломата Громыко, журналиста Пескова, капитана Щетининой, военачальников Гнечко и Деревянко, губернатора Фархутдинова.
А не так давно депутаты областной Думы рассмотрели новые предложения – дать очередным безымянным островам имена Ялта, Зорге, Святителя Иннокентия, Святителя Николая Японского, богослова и просветителя XVII века Тихона Задонского.
И при этом на территории области без названий остаются еще около 400 приметных объектов. Есть над чем работать.
Фото Государственного исторического архива Сахалинской области