Права человека
В этом месяце присягу в Сахалинской Думе в качестве уполномоченного по правам человека принес Сергей Седов. Впервые в этой должности он был утвержден в 2012 году, а в нынешнем году избран омбудсменом на второй срок. В своей работе он сталкивается с самыми разными ситуациями и судьбами, отстаивая интересы рядовых граждан. Сегодня он отвечает на вопросы, заданные в ходе онлайн-конференции.
– На что или на кого чаще всего жалуются сахалинцы, обращаясь к уполномоченному по правам человека?
– Сначала немного статистики. Чаще всего ко мне обращаются в связи с нарушением прав на жилье. Например, из принятых в первом полугодии 214 обращений 79 – как раз по этой тематике. Следующими по количеству идут жалобы осужденных, находящихся в уголовно-исполнительной системе, а также обращения граждан на нарушение трудовых прав. По-прежнему много сигналов на действия, либо наоборот, бездействие правоохранительных органов и органов исполнительной власти. Причем, зачастую мне приходится не только разбираться в сути произошедшего, но и разъяснять людям их права, предоставлять нужную информацию, давать юридическую консультацию по поднятой проблеме – это практически каждое шестое из поступивших обращений.
Понятно, что цифры отражают лишь тенденцию. Конкретные же примеры можем взять из свежей почты. Вот письмо жительницы Шикотана – ее имени и фамилии не называю, поскольку на ветерана труда и заслуженную учительницу…завели уголовное дело. А случилось вот что: еще в 2015 году в село Крабозаводское приехали беженцы из Украины. Семья с двумя детьми сначала жила на Сахалине в пункте приема беженцев, а затем перебралась на Шикотан, где родителям предложили работу в местном доме культуры и подыскали им съемное жилье. Вроде бы жизнь начала налаживаться, даже третий ребенок у них уже здесь родился. Но когда встал вопрос об оформлении документов на гражданство, то выяснилось, что требуется и регистрация по месту проживания. В муниципальном жилье прописать их не могли, поскольку в селе оно все признано аварийным либо ветхим. Как быть? Народ у нас отзывчивый и готовый помочь ближнему в беде, а тут – уже не одна, а сразу несколько семей с несовершеннолетними детьми оказались в подобном «подвешенном» состоянии. В общем, упомянутая учительница и еще трое ее земляков прописали беженцев у себя, хотя жили те фактически по другим адресам.
А в нынешнем году на всех сердобольных шикотанцев завели уголовные дела, причем, как сформулировано в ответе ОМВД по Южно-Курильскому городскому округу, – за умышленную и «фиктивную постановку на учет иностранного гражданина». Ну, понятно, когда кто-то за деньги прописывает у себя бригаду гастарбайтеров из Средней Азии. А здесь – беженцы. Вдобавок и о корысти говорить не приходится. Наоборот, всячески помогали подопечным продуктами, одеждой и даже мебелью. Вдобавок сотрудники УВД, возбудив уголовные дела, стали вызывать подозреваемых и свидетелей на допросы, а это – сплошные траты. На каждую поездку до райцентра на вертолете, проживание там в гостинице, питание и прочее людям приходилось из своего кармана выкладывать до 10 тысяч рублей. Да еще и грозящее им наказание по статье 322.3 УК РФ – от штрафа со 100 тысяч рублей и до лишения свободы на срок до трех лет.
С одной стороны, вроде, и есть нарушение закона, но с другой – мотивы у шикотанцев более чем благие. Убежден: формальный подход здесь категорически недопустим. Тем более, что в упомянутой статье Уголовного кодекса РФ прямо указано: « Лицо, совершившее преступление, предусмотренное настоящей статьей, освобождается от уголовной ответственности, если оно способствовало раскрытию этого преступления и если в его действиях не содержится иного состава преступления…» Пришлось обратиться к областному прокурору и, благодаря его вмешательству, удалось добиться справедливости. Но осадок-то у людей остался.
Кстати, здесь я вижу системную проблему. Дело в том, что с ней столкнутся и будущие получатели «дальневосточного гектара», проживающие в материковой части страны. Представьте: приедут они, к примеру, на Сахалин, полные надежд строиться или развивать подсобные хозяйства на своем гектаре. А им в ответ – а где ваша регистрация? Получается, и таким приезжим надо будет каким-то образом обзаводиться местной пропиской. Федеральный Уполномоченный Татьяна Москалькова поднимала этот вопрос на заседании Госдумы, предлагала законодательно разрешить прописывать людей по органам муниципальной власти или учреждениям соцзащиты. Я же, в свою очередь, предлагал решить этот вопрос для лиц, освободившихся из мест лишения свободы, которые по каким либо причинам не имеют муниципального жилья. В общем, регистрация в таких случаях необходима многим для трудоустройства и решения житейских проблем.
– Особое место в вашей работе занимает защита прав детей, оставшихся без попечения родителей, и сирот на положенное им по закону бесплатное жилье. Меняется ли здесь ситуация к лучшему?
– Да, в целом меняется. Прежде жилье им обязаны были выделять из своего фонда муниципальные органы власти, ну, а вы прекрасно знаете, как плачевно обстояли дела с районными и городскими бюджетами. Но с 2013 года, после принятия закона «О дополнительных гарантиях по социальной поддержке детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей» ФЗ № 159, ситуация стала заметно улучшаться. За дело взялись региональные власти, и жилье для таких детей теперь выделяют ежегодно.
Однако пока не решена проблема с так называемыми «возрастными» детьми-сиротами, в свое время по разным причинам не получившим жилья. Здесь подход должен быть индивидуальным, он требует судебного разбирательства в каждом конкретном случае. Остаются вопросы и по постинтернатному сопровождению. О чем речь? Вот вышел ребенок из детдома, получил квартиру, а ничему толком не обучен – ни приборку сделать, ни еды себе приготовить. У большинства нет простейших социальных навыков, они не знают, как устроиться на работу, встать на учет в поликлинике, оплатить счета за коммунальные услуги и многое другое. За такими детьми, конечно, надо приглядывать. У всех на слуху ситуация, связанная с совместным проживанием в одном доме лиц из числа детей-сирот и молодых врачей в Южно-Сахалинска. Недовольными оказались и те, и другие.
Другой пример – вчерашние питомцы детдома могут сбиться в компанию, которая живет в одной квартире, прочие – сдает. А раз появились деньги, то и на работу им вроде бы устраиваться незачем. Более того, спустя 5 лет они получают право приватизировать свое жилье, и вот тут уже могут стать жертвой мошенников. Бывали и такие случаи, что кто-нибудь из них менял свою квартиру на автомобиль, разбивал свое приобретение при первых же «покатушках», потом шел в соцзащиту и заявлял: я – сирота, жить негде, дайте мне снова квартиру…
Словом, постинтернатное сопровождение крайне необходимо. К сожалению, органы опеки и попечительства в районах не справляются со своей задачей. На них сброшен просто неподъемный объем полномочий по обеспечению не только детей, но и престарелых нуждающихся граждан. При этом часть вопросов по детям решает областное министерство образования, а по сахалинцам пожилого возраста - министерство социальной защиты. Было бы логично объединить муниципальные органы опеки и попечительства под единым руководством и подчинить правительству Сахалинской области. Пока же у нас все выходит как в той поговорке: у семи нянек дитя без глазу.
Есть, конечно, примеры и иного рода. Месяц назад я получил от Екатерины Н. из Южно-Сахалинска коротенькое письмо: «Здравствуйте! Я сегодня получила квартиру!» И к нему приложено несколько фото, на которых видны жилые комнаты, ванная, кухня. Здесь – тоже целая история, длившаяся не один год. Началось все с обращения девушки-сироты, на которую в органах опеки и попечительства не было вообще никаких документов, хотя с рождения она кочевала по учреждениям соцзащиты – из дома малютки в детдом, оттуда в дом-интернат для престарелых и инвалидов. Пришлось вмешаться, помочь оформить иск в суд. Более полугода принимал участие в судебных заседаниях как представитель истицы. И вот результат – письмо, которое я воспринимаю как самую лучшую награду. А схожих дел за последнее время – еще четыре, и лишь в одном случае мы проиграли суд, но и там намерены обжаловать его решение в вышестоящей инстанции.
Главное, на что хочу обратить внимание, – в каждом подобном случае нарушены права тех детей, которые не смогли получить жилье до 23 лет. Причины у всех, конечно разные. Но есть и главное, что объединяет моих подзащитных: Верховный суд России разъяснил – право это за сиротами остается до тех пор, пока его не реализовали уполномоченные органы власти. Почему же такие ситуации возникают с завидным постоянством? Здесь мы опять столкнулись с системной проблемой, которую необходимо решать. В 2014 году Минобрнауки РФ направило в регионы Методические рекомендаций по созданию эффективного механизма обеспечению жильем детей-сирот в рамках нового законодательства. Однако следуют упомянутому документу на местах далеко не всегда, ссылаясь на то, что это – не закон и не правительственное постановление. Хотя, на мой взгляд, методические указания федерального уполномоченного органа для специалистов и руководителей органов опеки и попечительства должны являться настоящим руководством к действию.
– В свое время в облдуме прошел «круглый» стол, посвященный проблемам переселения из ветхого и аварийного жилья. Вы выступили там с предложением – ввести паспорт переселенца. Зачем нужен такой документ?
– Начатая еще 2013 году региональная программа переселения близится к завершению, на Сахалине и Курилах ликвидировано уже свыше 227,6 тысячи квадратных метров ветхого и аварийного жилья. Но обратите внимание: специалисты отчитываются в основном именно «по квадратам», а вот о том, сколько людей смогли улучшить свои жилищные условия, обычно говорят неохотно, а то и вовсе умалчивают. Дело в том, что когда начинают формировать списки переселенцев-очередников, выясняется – многие не имеют договоров социального найма и других нужных документов. А те, кто все же имеет, не обновил договор вовремя, вписав туда родившихся детей, перевезенных к себе престарелых родителей и других иждивенцев. Естественно у таких людей возникают проблемы с наличием правоустанавливающих документов. И во все инстанции катится очередной вал жалоб, людям приходится в судебном порядке доказывать свое право на жилье и переселение. Более того, многие сегодня даже лишены возможности узнать, какое место в очереди они занимают и как такая очередь движется. У чиновников объяснение простое: разглашение персональных данных карается по закону, открывать к ним общий доступ нельзя. А если на каждого обитателя «хрущоб», помимо закрытого списка в программе и таблички на домах, у нас стали бы заводить отдельный паспорт переселенца, в котором бы содержались все необходимые данные, подтвержденные соответствующими документами, то и острота проблемы сразу бы спала.
– Одна из моих коллег много лет проживает в Южно-Сахалинске, здесь же работает, исправно платит налоги, воспитывает сына, но…никак не может оформить документы на получение гражданства РФ, потому что истек срок действия ее прежнего паспорта, полученного в свое время в одной из республик СНГ. Может ли к вам прийти на прием такой посетитель или на защиту его прав ваши полномочия не распространяются?
– Обратиться ко мне может любой – гражданин РФ, иностранец, лицо без гражданства. И я обязательно разъясню ему его права, а если есть возможность оказать содействие в решении какого-либо вопроса, то и помогу. В данном же конкретном случае надо учесть, что истек срок действия основного документа гражданина– паспорта. Поэтому и начинать надо с его восстановления. А это – уже полномочия консульства или посольства той страны, гражданство которого имел упомянутый вами человек. Тут надо помнить, что у каждого из нас есть не только права, но и обязанности. Вот с исполнения последних надо и начинать, а проще говоря – сначала восстановить просроченный документ, а затем уже приступать к процедуре оформления гражданства РФ. Таков закон, его надо соблюдать.
– Никогда не понимал, почему дети в школе кушают за деньги родителей, а преступники в тюрьмах – за счет государства?
– Преступник – это человек, отбывающий наказание по решению суда. И раз государство лишило его свободы, то оно же берет на себя обязательства по обеспечению осужденного питанием и местом для принудительного проживания по определенным нормам.
И уж совсем негоже сравнивать детей с преступниками. Да, за счет государства дети в школе учатся, но вот кормят их родители. Нет возможности забрать ребенка на обед или приготовить ему ужин – выдают деньги «на перекус» в школьной столовой или ближайшем кафе. Конечно, и дети у нас разные, поэтому часть – из малообеспеченных семей – сегодня может бесплатно питаться в школьной столовой. Но на это средства выделяются уже из областного бюджета и строго в рамках регионального законодательства. Никакого нарушения ничьих прав тут нет.
Кстати, пользуясь случаем, хотел бы сообщить свои контактные данные для тех ваших читателей, у которых возникнут дополнительные вопросы. Адрес моей электронной почты: sergey-sedov@inbox.ru. Телефоны для связи: 8 (4242) 43-19-47 и 8-914-756-25-44. Информацию же о работе Уполномоченного по правам человека в Сахалинской области можно получить на сайте https://ombudsman.sakhalin.gov.ru/